Это было проблемой, для меня особенно.
Как варвар, я должен был доказывать вдвое больше.
Я снова взглянул на дерево.
Было около тридцати футов от кончиков ветвей до ствола.
Я вспомнил шрамы, которые я видел на теле Темпи и на лице Карсерет.
- Так это проверка на нервы, - сказал я.
- Проверка на гордость.
- Это проверка на многие вещи, - сказала Вашет.
- Твое поведение означает очень многое.
Ты можешь забросить руки на лицо и бежать вперед.
Самая прямая линия быстрее, в конце концов.
Но что это выявит в тебе?
Что ты бык, который атакует вслепую?
Или ты животное без тонкости или грации? - Она покачала головой, нахмурившись.
- Я ожидаю лучшего от моего ученика.
Я скосил глаза, пытаясь увидеть, какие другие предметы были собраны вокруг дерева.
- Я полагаю, мне не разрешено спросить, что будет правильным выбором.
- Есть множество надлежащих выборов, и множество других не подходящих тебе.
Они разные каждый раз.
Тот предмет, который ты принесешь назад покажет очень многое.
То, что ты делаешь с предметом после, многое проясняет.
Как ты ведешь себя при этом, многое выявляет. - Она пожала плечами.
- Все эти моменты Шейн будет рассматривать прежде, чем принять решение, если ты сможешь быть допущенным в школу.
- Если Шейн это та, кто решает, почему все эти другие люди здесь?
Вашет заставила себя улыбнуться и я увидел тревогу скрывающуюся глубоко в ее глазах.
- Шейн не воплощает всю школу сама. - Она показала на далеких Адем, стоящих вокруг меч- дерева.
- Менее всего она представляет совокупность путей Латанта.
Я огляделся и понял, что несколько некрасных рубашек были не светлые, но белого цвета.
Это были главы остальных школ.
Они прибыли сюда, чтобы увидеть варвара, который будет проходить эту проверку.
- Это обычное дело? - спросил я.
Вашет покачала головой.
- Я могла притвориться незнающей.
Но я подозреваю, что Карсерет распостранила слово.
- Могут ли они отменить решение Шейн? - спросил я.
Вашет покачала головой.
- Нет. Это ее школа, и это ее решение.
Никто не будет оспаривать ее право на это. - Она щелкнула рукой со своей стороны.
[Однако.]
- Очень хорошо, - сказал я.
Вашет потянулась и схватилась обеими руками за мою, сжала ее, а затем дала упасть.
Я пошел к меч-дереву.
На мгновение ветер стих, а густой навес висячих ветвей напомнил мне дерево, где я встретил Ктаэ.
Это была не утешительная мысль.
Я смотрел на вертящиеся листья, стараясь не думать о том, какие острые они были.
Как они будут нарезать меня на мясо.
Как они могут скользить сквозь тонкую кожу моих рук и прорезать тонкие сухожилия под нею.
С края навеса до безопасности ствола не может быть более, чем тридцать футов.
В некотором смысле, вовсе не очень далеко...
Я думал о Селин, дико бросавшуюся через листья.
Я думал о ней, прыгавшей и отбивающей ветви прочь.
Если она могла это сделать, то, конечно, мог и я.
Но даже когда я подумал об этом, я знал, что это не правда.
Селин играла здесь всю свою жизнь.
Она была тощая, как веточка, шустрая, как сверчок и в половину моего роста.
По сравнению с ней я был неуклюжим медведем.
Я видел кучку наемников Адем на противоположной стороне дерева.
Двое из наиболее пугающих белых рубашек были там же.
Я чувствовал на себе их взгляды, и странным образом я был рад.
Когда ты один, легко бояться.
Это просто сосредоточиться на том, что может скрываться в темноте ступенек на дне подвала.
Легко отвлечься на бесполезные вещи, таких как безумие вступать в бурю из вращающихся клинков.
Когда ты один, легко потеть, паниковать, падать прочь...
Но я был не один.
И это не просто Вашет и Шейн наблюдают за мной.
Здесь колме того были десятки наемников и главы остальных школ.
Я был на аудиенции.
Я был на сцене.
Нигде в мире мне не бывает так комфортно, как на сцене.
Я просто ждал вне досягаемости длинных ветвей, наблюдая за перерывами в их движении.
Я надеялся, что их случайное вращение было лишь на мгновение, открывающие пути, по которым я мог метнуться насквозь, отбивая любые листья, которые подлетели бы слишком близко.
Я мог использовать Водяной Веер, чтобы удерживать их подальше от моего лица.
Я стоял на краю навеса и смотрел, ожидая открытия, пытаясь предвидеть картину.
Движение дерева усыпляло меня, как это было много раз прежде.
Это было прекрасно, все эти окружности и арки.
Пока я смотрел, слегка ошеломленный движением дерева, я почувствовал, что мой ум скользит слегка в ясном, пустом плавании 'крутящегося листа'.
Я понял, что движение дерева было вовсе не случайным, на самом деле.
Это была на самом деле картина, созданная из бесконечно изменяющихся моделей.
И тогда, моим разумом, открытым и пустым, я увидел ветер, распростертый передо мной.
Он был похож на мороз, образовавшийся на чистом листе оконного стекла.
Один момент, ничего.
В следующий я мог видеть имя ветра так ясно, как тыльную сторону моей собственной руки.
Я осмотрелся вокруг на мгновение, удивленный этим.
Я попробовал форму его на моем языке, и знал, что при желании я могу вызвать его к буре.
Я мог утихомирить его шепотом, оставив меч-дерево попусту свисающим и спокойным.
Но это казалось неправильным.
Вместо этого я просто открыл шире свои глаза на ветер, наблюдая, где он выбирал подталкивать ветки.
Смотря, где он будет отщелкивать листья.
Тогда я вышел под сень дерева, спокойно, как вы проходите через собственную дверь.
Я сделал два шага, потом остановился, когда пара листьев разрезали воздух передо мной.
Я шагнул в сторону и вперед, когда ветер потянул другую ветку через пространство позади меня.
Я двигался через танцующие ветки меч-дерева.
