Творчество Лесной Мавки

 Ты не спишь в неприютном дому,
 чтобы прежняя боль не приснилась.
 Я с тобой. Я роднее сестры.
 Верить жизни и нынче не поздно.
 Ночь в оконце бросает дары —
 цвет черемух — падучие звезды.
 Расскажи мне тревогу и грусть,
 от которой до свету не спится.
 Тебе снится погибшая Русь,
 но поверь мне — она возродится.
 Дай возьму твои скорби. Глядишь —
 боль растает, как льдинка в ладони.
 В сивом ельнике ветер, как сыч,
 до рассвета хохочет и стонет.

* Над волчьими оврагами *

 Над волчьими оврагами
 встает заря российская.
 Умолкла песня лебедя,
 а ворон — голосистее.
 Встает заря раздольная,
 пятнает небо кровушкой,
 подпалит землю пламенем
 бедовая головушка.
 Полынь-трава на займище
 с крапивой перекликнется,
 полынь — судьбина русская,
 полынь — трава-могильница.
 У ночи крылья черные
 лучиной солнца спалены.
 Умолкнут злые вороны —
 встает заря венчальная
 над храмами бессмертными,
 над темными обрывами,
 молитвой покаянною
 звучит заря российская.

* Свей мне, княже, полынный венок. *

 Свей мне, княже, полынный венок.
 Поцелуй меня в губы пропаще.
 Уведи с человечьих дорог,
 укради меня в черную чащу!
 Ветхой звонницы колокола.
 Волчий оклик в глуши за яругой.
 Я чужою невестой была —
 стала верной твоею супругой.
 Если хочешь, умру для людей —
 я к изгнанничьей доле готова.
 Уведи меня в ночь…
 Мне не надобно царства земного.

* Вошла и промолвила: Здравствуй, сестра. *

 Вошла и промолвила: Здравствуй, сестра.
 Прости, что недобрую весть принесла.
 И колокол вскрикнул тревожный вдали,
 когда поклонилась я ей до земли.
 А в белые окна ломилась сирень,
 да где-то закат воспаленный горел.
 Не время судить — не гони со двора.
 Мы, верно, похожи с тобою, сестра:
 любил он таких — чтобы косы как смоль,
 а в сердце и в голосе вещая боль,
 чтоб знали наречье озер и дерев,
 земные ключи, заговорный напев.
 Одной лишь тебе я поведать смогу —
 как сдался град Китеж лихому врагу,
 как предали князя бездушной толпой,
 как он в одиночку боролся с судьбой…
 Вот разве что тайны последних минут
 не знает никто, и не слушай — солгут.
 Где отдан шакалам таинственный град,
 там рыжие сосны от боли хрипят.
 Прости, что недобрую весть принесла.
 Прости, что беду отвести не смогла.
 Померкла от боли у окон сирень,
 откликнулась в ельнике волчья свирель.
 Взгляд Лунной княжны полоснул, как ножом.
 Ответила: — Вижу тебя под венцом.