— У меня кожа огнем горит.
— Потерпи.
— Ладно, терплю, — согласился он. И тут он понял, что Эл тут быть не должно. — А ты, почему здесь? Где Ольга?
— На пути к Земле, — сказала Эл. — Расскажи, что помнишь из последних событий?
— Ты осталась!
— Мы остались. Ответь на вопрос.
— Я помню, как мы грохнулись, то есть упали, то есть врезались в скалу. Почему ты осталась?
— «Радуга» покинула орбиту раньше времени. История темная. Что ты еще помнишь?
— Да все я помню! Про мальчишку странного, который тебя увел. Как мы попали в бурю, тоже помню.
— Тебя чего в долину понесло. Катер гравитационный — забыл?
— Нет. Так короче было.
— Ты уверен в этом теперь?
Димка понял, что совершил ошибку, которая чуть не стоила ему жизни, а Эл осталась на планете. Лицо пилота изобразило отчаяние.
— Только не падай в обморок. Марат цел. Вас завалило камнями. С нами Рассел Курк, он вернулся на боте за нами, но, как ты, попал в бурю. Ты не виноват в том, что я осталась. «Радуга» ушла с орбиты раньше, чем я попала туда.
— Нас бросили?
— Я не спрашивала еще у Курка, но считаю, что это так.
Димка слышал, как от волнения в груди бухает сердце. Он старался осмыслить новость, от чего пришел в еще большее смятение. Он периодически мотал головой. Так бывало, когда он хотел высказаться, но не мог найти нужные слова.
— Это подло, — наконец, произнес он и заиграл желваками на скулах. — Я убью Нес.
— Нет, Димка, мы ее не убьем, она сейчас далеко и наш гнев пройдет к тому времени, когда мы посмотрим ей в глаза. Будем выживать.
— Какие у нас шансы вернуться?
— До следующей высадки колонистов — никаких, хотя эта может оказаться последней. Вряд ли сюда пошлют спасателей, — Эл тяжело вздохнула. — Положение отчаянное, врать тебе не буду. А теперь попробуй встать, оденься и выходи в коридор, нам надо выбираться отсюда. Колония пострадала от землетрясения. Жить здесь опасно. Нам придется искать другое пристанище.
Эл вышла, про себя умоляя Димку не задавать ей больше вопросов. Объяснения давались ей с трудом. Она старалась держаться, казаться спокойной, а на душе становилось все тяжелей.
Димка вышел из отсека в новом костюме, который припасла Эл.
Она посмотрела на него и улыбнулась.
— Я безумно рада, что ты цел. — Сказала она, подошла и обняла Димку.
— А я не рад, что ты осталась, — ответил он и тоже обнял ее. — С тобой скучно нам не будет.
Он шли по коридору к разлому. Плечом к плечу. Димка думал, что, возможно, сбылось то, о чем он мечтал, правда, в нелепой форме. Начались новые приключения — «бедствия с последствиями», как называла Эл подобные случаи. Эл в то же время думала, что рядом с Димкой ей будет легче, по крайней мере, он всегда стремился ее понять. Сейчас она особенно чувствовала его присутствие, ту теплоту, которая исходила от него. Друг. Это много значило для нее. Димка, хоть и любил поспорить, но был по-настоящему свой. Больше чем брат. Когда раньше Эл думала о нем, то не могла подобрать точное определение, кто он для нее. Эл знала, что Димка надежная опора, с ним можно попадать в какие угодно трудности. Она помнила как в академических испытаниях и в жизни, работая вместе, они чувствовали друг друга, угадывали мысли и предвидели события почти одновременно. Если он не давал волю чувствам и не терялся, как союзнику, Димке не было равных. Эл поблагодарила судьбу за то, что именно он оказался рядом. Она волновалась бы за Алика, потому что он занял в ее жизни особенное положение, Эл никак не определяла его, но в душе понимала, что это чувство люди давно назвали любовью. Ольга переживала бы за ее здоровье и призывала «не делать резких движений», Игорь сильно пострадал и чуть не умер, и ему здесь было бы тяжело. Димка — идеальный вариант, для такого трудного случая.
Они подошли к краю разлома.
— Ого! — Воскликнул Димка. — Как тут все разворотило. Хорошо, что люди ушли.
— Возможно, они знали, что это случиться. — Сказала Эл и протянула Димке катушку с тросом. — Помнишь, как этим пользоваться?
— Спрашиваешь!
— Тогда поднимайся первым. Видишь, за что цеплять?
— Вижу.
Он все сделал ловко. Поднялся быстро. Эл вскоре последовала за ним. Уже по связи она слышала его обращение к Расселу.
— Здравствуйте, инспектор, при других обстоятельствах я не был бы так рад вашему присутствию. Предлагаю перейти «на ты».
Его шутовской тон не обидел Рассела и тот неожиданно пошутил:
— Обещаю не писать на тебя рапорты. Рад, что ты выздоровел.
— Благодарю. Благодарю, — чопорно произнес Димка.
Эл выбралась на поверхность и увидела, как они дружно разгружают платформу.
— Которая? — спросила она у Рассела.
— Третья, — ответил тот.
— Тогда я спущусь еще. Нам нужны катера.
— Я с тобой. — Сказал Димка.
— Нет. Ты будешь Марата страховать. Я иду одна. На самом деле, я рано вытащила тебя из капсулы в медотсеке, тебя бы следовало там еще час держать.
Димка согласился без протеста, что Эл немного удивило. Когда она скрылась за краем, Рассел сказал ему:
— Тебе следует поблагодарить ее, она откопала вас из-под двух метрового слоя камней и помогла мне сесть. Не было связи, но мне казалось, что это ее голос подсказывал мне, что делать.
— Ты зачем в бот полез?
— На борту «Радуги» нас ждал плохой прием. Экипаж буквально арестовали и посадили на карантин. На борту оказались военные андроиды. Я дрался с двумя. Одного пришлось сжечь, другого я покалечил. Короче говоря, я сбежал.
— Она знает?
— Нет, я не успел сказать.
— А надо бы. Похоже, нас здесь намеренно забыли, — съязвил Димка.
— Да. Верно. Нес испугалась, что мы принесем на борт заразу. Ее совершенно не обрадовала весть об эпидемиях.
— А, по-моему, она вела себя так, словно ждала нападения. Уж не с нашей ли стороны? Зачем ей андроиды? Она пожертвовала нужным для нас грузом ради них. Эл насчитала сорок восемь штук. Зря мы не испортили им жизнеобеспечение. А хотели.
— Ты знал?
— Да. Эл посвятила меня. Она не хотела вносить смуту.
— Я должен был знать, — настаивал Рассел.
— Для этого есть Лувер. Он знал. Что мы обсуждаем? Сейчас нам такие подробности не помогут.
Они работали сообща. Димка старался не относиться к Расселу, как к инспектору. Теперь их жизни тесно связаны. У Эл получилось найти общий язык с курком, он тоже решил попытаться.
Скоро над трещиной взмыл катер, он блестел новенькой обшивкой. Эл виртуозно его посалила.
— Она отлично летает, — с завистью сказал Рассел.
— Командор Ставинский говорил, что она ведет себя с машиной так словно это часть ее тела. Так нас пытались учить в академии, но до меня это так и не дошло. Если бы я мог летать, то делал бы это без
