— А ты будешь сдавать тесты в десантную школу. Я рекомендую тебя Ставинскому. Не боишься? — сказала Эл.
— Ставинского? Больше смерти. Он два раза меня выгонял. Лучше с вами, — испуганно запротестовал Марат, чем вызвал смех.
— Ничего. Мы тебе поможем, между делом, — снисходительно сказала Ольга. — Командор упрямых любит.
— Разве после этого полета ты еще чего-то боишься? — добавил Рассел.
— Вы что, серьезно? — удивился Марат.
— Вполне, — подтвердила Эл.
Глава 8. Скандал
Вечером этого дня Том терпеливо ожидал Эл. Часть дня он и Алик провели в Центре истории, исполняя часть общей работы. У Тома было полно дел и без этого, Алик посвятил исследованию часа три, а потом отправился на службу. Тому он казался слишком сдержанным и сосредоточенным. Его лицо не просветлело с возвращением Эл. Он не прилетел вечером на остров, хотя Том его ждал. Эл сообщила ему будет жить у Тома. Алик не прилетел.
Сама Эл, покачиваясь от усталости, появилась в доме уже за полночь. Димка шел за ней, выглядел не лучше, но усердно храбрился.
Эл без церемоний растянулась на лавке и закрыла глаза.
— Все. Прощай реальность, — пробормотала она.
Димка подвинул плетеное кресло, не сел, а упал в него.
— Ну и денек, — сказал он на выдохе, посмотрел на Эл и заключил. — Сдох тушканчик.
— Еще не совсем. Том, у меня подозрение, — она повернулась на живот, рука безвольно упала на пол, — что под нас… кто-то ведет подкоп. Я такие странные…вещи…сегодня…
Последнее слово она не договорила, заснула на середине фразы.
— Димон, сообщи хоть ты, — Том повернулся к нему.
Димка тоже спал, развалившись в кресле.
Том принес два пледа, укрыл обоих и произнес:
— Спокойной ночи, герои.
На следующий день они исчезли только рассвело, и вновь вернулись за полночь. На третий не вернулись вовсе. Том ждал, когда его подопечная соблаговолит перемолвиться с ним. На шестой день он отправился их искать.
— Эл, что ты делаешь? — спросил он, настигая ее в переходе главного корпуса Академии. — Как ваши отчеты попали в общую информационную сеть? Мы должны были обсудить…
— Тс-с-с, — Эл приложила палец к губам. — Не вмешивайся, Том. Ты историк, вот и занимайся историей.
— Эл, если ты и твоя компания не прекратите бурную деятельность, тебе придется писать мемуары о космосе в тюрьме.
— То-ом. Пощади. Только без нравоучений.
— Эл, ты затеваешь больше, чем вы планировали. Где гарантия, что процесс не выйдет из-под контроля?
Девушка остановилась, повернулась к Тому лицом и положила ему руки на плечи.
— Том, дорогой мой воспитатель, у тебя нет других забот? Хорошо, еще два дня. Время дорого. Мне уже нужна твоя помощь. Завтра я приглашу тебя кое-куда в гости. В 20.00.
— Прилетай ко мне сегодня, — настаивал Том.
— Завтра. И там, где я скажу. Я буду ждать тебя в маленьком полисе Эсмис — это в Австралии, справишься по карте. Там есть старый маяк. Сможешь найти, если посмотришь карту достопримечательностей. Оденься потемнее. Договорились? В двадцать ноль, ноль.
— Что ты затеваешь?
— Вот и узнаешь. А сейчас я тороплюсь. У меня встреча с курсантами.
— Эл, с какими курсантами? Ты что, преподаешь?
— Командор меня пригласил. Сам.
— Ты шутишь?
— Хочешь убедиться? Пошли, — она потянула его за рукав.
Только теперь он обратил внимание на медицинские браслеты на ее запястьях.
— Ты носишь датчики?! Эл, ты что, с ума сошла?
— Ношу. А что странного? Не в клинике же мне торчать. Пусть исследуют. Я — нормальный человек. Я их снимаю на ночь. На ногах тоже, — она приподняла штанину и показала голубую полосу на щиколотке.
Том всмотрелся в нее и решил, что Эл теряет ощущение реальности от переизбытка событий. В ее взгляде был азарт и явное превосходство. Она чудовищно рискует, а на собственную безопасность, ей, как она любила выражаться, начхать.
— Ну, ты идешь? Не вежливо с моей стороны опаздывать, — поторопила она.
— Как, ты сказала, называется тот полис?
— Эсмис, — напомнила она, — Австралия. 20.00 по их времени.
— Я буду. — Том развернулся и пошел прочь.
На сегодня Том отменил все встречи, отложил дела, вернулся на остров и послал запрос на встречу со старшим наблюдателем.
Он покачивался в кресле и думал об Эл. В первый день он видел ее другой: немного смущенной, уверенной, погруженной в себя и оттого спокойной, даже величественной. Сегодня она выглядела, как ртуть, совершенно бесшабашной. Он понял, Эл вошла в раж, остановит ее только большая сила или другое более существенное происшествие. Том два последних дня только и делал, что отслеживал бурную деятельность ее команды. Их разговор за завтраком такого размаха не сулил! Вчера история катастрофы на Уэст стала достоянием общественности. Они умудрились привлечь внимание нескольких подразделений Космофлота, в том числе и Совет старейших капитанов. Том уже пожалел, что собрал для них историю освоения Уэст, на поверхность стали всплывать факты должностных нарушений чиновников Космофлота. Шутка ли? Целая колония бесследно канула в никуда. Шум начался, только начался, и Том не представлял, что будет дальше. Совет Космофлота пока не вызвал Эл на слушание, в Космофлоте еще не открыли расследования кроме того, что вел Лувер. Зато его на общественных началах вели Эл и ее бывший экипаж. Они добились — экспедицию на Уэст отстранили на один месяц. Эл добилась своего, хоть и результат был не велик. После общественного возмущения Космофлот будет вынужден вести открытое расследование, а Агентство независимых капитанов гудит по поводу не слишком этичного поступка Нес. Оказалось, что к десятому параграфу в Агентстве относятся весьма противоречиво. Своих все-таки спасают даже с риском остаться в космосе всем составом. Презрение коллег серьезнее, чем должностное взыскание. Ведь Нес оставила на планете новичков. Том знал, что гнев Дагерт получил свой выход. Но, если бы они на этом остановились!
Том только руками развел. Эл сколотила за десять дней до полета разношерстный экипаж, а в итоге получила сплоченную команду союзников. Даже Курк, который рисковал лишиться должности, был с ними за одно. Как? Как ей это удалось? Откуда у девчонки такой авторитет? Вот тебе и низкий коэффициент коммуникации.
С такими размышлениями Том совсем пришел в смятение. Как ее остановить?
— Что, голова идет кругом? — услышал он мягкий знакомый голос. — Сидите, не вставайте. Выбралась таки «белокурая бестия» из-под контроля.
Наблюдатель звучно рассмеялся. Это был пожилой, лысоватый человек с крупными, но мягкими чертами лица, невысокий, крепко сбитый, очень солидный на вид. Он сам нашел себе кресло и сел.
— Извините. Я так ждал вашего появления, но задумался, — сказал Том.
