— Что было дальше? — спросил Сергей, чувствуя себя садистом.
— Он прыгнул на меня, прижал к стене. И… — Голос девушки задрожал. — Он принялся облизывать мне шею. Как собака. И все говорил, что съест. Что я вкусная… Потом стал слегка покусывать. Я закричала, выбежали соседи с первого этажа. Маньяк бросил меня и выскочил из подъезда. Все.
Ингу била дрожь, глаза снова наполнились слезами.
— Простите. — Сергей, сам того не желая, поднялся, пересел на подлокотник кресла девушки, осторожно приобнял хрупкие плечики. — Извините меня, ради бога. Но мне правда нужно было узнать.
Она была такой трогательной, юной, что ее сразу хотелось защищать и оберегать.
— Ничего! — Инга, ощутив его прикосновение, гордо выпрямилась, чем-то напомнив Дашку. Та тоже все стремилась к независимости. — Я справлюсь, я сильная.
Сильная… А может, она права? Сергей покосился на белокурую макушку, нежную тонкую шею и пересел в свое кресло, не желая обижать девушку. Вдруг еще не так поймет.
Может, она действительно сильная? Ведь не случилось же у нее амнезии, как у всех остальных. Или преступник изменил обычному сценарию? Раньше он знакомился с девушками в клубах, увозил их в безлюдные места — причем, судя по трем последним случаям, предпочитал где погрязнее — и убивал. Что произошло в этот раз? Жертва оказалась нечувствительна к гипнозу? Тогда зачем вернулся? Очень приглянулась девушка? Да, бесспорно, хороша. Но зачем маньяк так рисковал? Сознательно решил попробовать что-то новенькое? А может быть, не маньяк это был вовсе? Подражатель? Или?..
Вопросов было много. «Нужно уточнить у Вовки, что дал опрос свидетелей», — подумал Сергей и вслух спросил:
— Анализ слюны делали?
— Какой слюны? — растерялась Инга.
— Вы говорили, преступник облизывал вам шею. Делали анализ его слюны?
Девушка виновато развела руками:
— Хотели сделать… Но ничего не осталось. Пока соседи вызывали милицию, я поднялась домой. И… понимаете, я чувствовала себя грязной. Очень грязной.
— И приняли душ, — уныло кивнул Сергей.
Обычное дело. Распространенная реакция жертв насилия.
— Да… — Тонкие пальчики Инги вцепились в ворот халата с такой силой, что побелели суставы. — Я терла шею мочалкой, терла… а мне все казалось, что она не отмывается. — Девушка всхлипнула. — Милиция уже приехала, звонила в дверь. А я не могла остановиться, терла… Хотелось даже обработать кожу «Доместосом». Знаете, такой, с хлоркой…
— Все, все, Инга, успокойтесь, — проговорил Сергей. — Больше не буду вас расспрашивать. Скажите только: вам есть куда уехать?
В голубых глазах отразилось искреннее недоумение:
— Зачем уезжать? Ведь не станет же преступник меня разыскивать. Я уже дала показания, какой смысл? Или… — Инга едва не задохнулась от ужаса и хрипло закончила: — Он правда может начать меня преследовать?
Ее испуг был так искренен, а личико сделалось таким бледным, что Сергею очень не хотелось пугать девушку еще больше. Но выхода не было. Предупрежден — значит, вооружен.
— Кто-то начал избавляться от свидетелей убийств, — произнес он. — Вы должны быть осторожны. Лучше всего уехать и спрятаться на какое-то время.
— Я не могу, — твердо сказала Инга.
Она очень быстро взяла себя в руки, и Сергей во второй раз подумал об удивительной силе духа, таящейся в ее хрупком теле. Девушка подобралась, утерла слезы. Сухие глаза яростно сверкнули, губы сжались в упрямую линию:
— У меня спектакли, репетиции. Я не могу подвести труппу. Не могу рисковать карьерой.
— Лучше рискнуть карьерой, чем жизнью, — возразил Сергей.
— Со мною все будет в порядке, — повторила Инга. — А сейчас извините, я устала и очень хочу прилечь.
В душе поднялась волна раздражения. Поведение девчонки граничило с идиотизмом. Кому, спрашивается, нужна карьера на том свете? «Что ты еще можешь сделать? — сказал он себе. — Предупредил, а дальше уж пусть делает выводы сама. Тебе надо о сестре позаботиться».
— Да, конечно. — Сергей поднялся и двинулся к выходу. И уже стоя в двери, сказал: — Постарайтесь не оставаться одна. Не ходите по улицам без сопровождения. И попросите хотя бы подругу пожить у вас.
Инга молча кивнула. Сергей вышел, очень надеясь, что сумел ее убедить. Хоть и дура, а жалко ее. На прощанье он сказал:
— Я вам позвоню. И если что… Всегда помогу.
Ему очень не хотелось оставлять эту красивую и такую беззащитную, несмотря на решимость выстоять, девушку. Ершистостью, подростковым упрямством Инга была похожа на Дашу. И в то же время женственность, спокойная уверенность в своей красоте, проскальзывавшая в каждом движении, в каждом слове, заставляли вспомнить Алису.
Однако свой телефон он Инге не оставил. Хрупкость хрупкостью, а паранойю еще никто не отменял. И едва Сергей оказался в машине, как эта самая паранойя накрыла его душным одеялом, навалилась десятком вопросов и сомнений.
— Как-то все это… — пробормотал он, доставая из кармана мобильный и нажимая на клавишу «4». — Володь, это опять я.
— Вижу уж, — обреченно отозвался Вовка. — Чего, факофф, надо?
— Вов, подозреваемого задержали?
— Нет, слинял наш подозреваемый. Ни в университете, ни на квартире, которую он снимает, не показывался. Так что объявлен в розыск.
— Ясно. А скажи, что там со свидетелями по делу о нападении на Ингу Петкявичуте?
В трубке воцарилось негодующее молчание, минуту спустя капитан Пермяков сердито воскликнул:
— Ты-то откуда ее имя знаешь? Как умудрился разнюхать?
— Оперативное чутье, — отшутился Сергей. — Так что свидетели?
— Не помнят ничего, — неохотно проговорил Вовка. — А в клубе жесткий погорел, так что записи с камер не отсмотришь. Все как обычно.
— Спасибо, Володь!
Не дожидаясь новых расспросов, Сергей нажал на отбой. Куда теперь? Он планировал сегодня написать заявление о нападении и отдать стилет на экспертизу. Но передумал после того, как даже Вовка отказался поверить в историю с вампирами. Сергей твердо осознал: в этом расследовании он может полагаться только на себя. Конечно, Вовка поможет, поддержит и подставит плечо. Но только пока речь не зайдет о сверхъестественном. Капитан Пермяков — убежденный реалист. Тем более что подозреваемый по этому делу уже имеется. Иван Тарков. Вполне себе человек, ничего необычного в нем нет. «Ничего, выкручусь, — подумал Сергей. — Даша в безопасности — это главное».
Он повернул ключ в замке зажигания. Миллионка. Вот куда нужно наведаться. Поговорить с бабкой Глашей. Уж старая-то цыганка верит в вампиров, мулло и прочую нечисть. Может быть, удастся разузнать у нее что-нибудь о стилете и понять, что означала туманная фраза «Девочка наша, она видела». Убитая Марика была молдаванкой. Может быть, старуха приняла ее за цыганку? И откуда бабка вообще могла знать, как выглядела Марика? Значит, Глаша все же была свидетельницей происшествия или видела труп. «Необязательно», — вдруг пришла странная мысль. Еще два дня назад Сергей безжалостно прогнал бы ее. Но не сейчас.
А вдруг старуха действительно обладает мистическими способностями? Может быть, она экстрасенс или… как там?.. Медиум.
Миллионка встретила все тем же запахом сырости и отбросов, унылой серостью каменных стен, звуком чавкающей под ногами грязи. Только кошек на этот раз не было. Наверное, попрятались от первого снега. Здесь, в тени подворотен, под стенами, на нехоженых тропках снег не растаял — лежал водянистыми
