Она умирала от желания это узнать…
Она отступила, опустив руки, упав спиной на древесный ствол, вместо того чтобы обнимать Керана. Ее испугала сила собственного желания. Конечно, она видела Мари с Томасом, но разве могла она знать, как воспламенится собственное тело, принимая ласки, Керана?
— Хватит, Керан! Мы договорились, что здесь не место для…
Почему ее голос хрипит? Бриджет испуганно замолчала, вцепившись пальцами в грубую кору древесного ствола.
Он позволил ей отодвинуться, но только на несколько дюймов. Она задыхалась, но и ему пришлось изрядно потрудиться.
— Вижу, вас не учили настоящим поцелуям. Даже если объяснили, чего ожидать.
Он отступил, глубоко вздохнув.
— Подождем, пока не доберемся до моего дома в Эмбер-Хилл.
Казалось, он цедит слова сквозь зубы. Оно и понятно почему. Когда в теле бушует страсть, она требует действия. Бриджет сжимала в пальцах ткань платья, едва сдерживаясь, чтобы снова не обнять Керана.
Ей этого очень хотелось. Она тосковала по его объятиям. Запросто могла бы разорвать на себе платье, чтобы всем телом принять ласку его кожи. Эта мысль билась в ней, не давая думать ни о чем больше.
— Эти… ощущения. Такого просто не должно быть.
Она шепнула это едва слышно, в слабой надежде побороть слабость, которая, казалось, поселилась в ее теле навеки. Как может один-единственный поцелуй заставить забыть все то, чему ее учили долгие годы, читая бесконечные нотации о благопристойности?
Керан усмехнулся:
— Теперь я понимаю, зачем собиралась к вам куртизанка. — Взяв ее запястье, он помог Бриджет встать. Потом повел ее вниз, туда, где разбили лагерь его люди. — Она не закончила ваше обучение.
Все еще скрытый от посторонних глаз деревьями, он остановился и взял ее за подбородок. Рука была теплая, но для ее изголодавшихся чувств это прикосновение показалось обжигающе холодным, и она поежилась.
— Мне не терпится показать вам, какое удовольствие может испытать женщина, если мужчина достаточно терпелив, чтобы довести ее до конца.
Довести до конца…
Об этом Керану оставалось только мечтать. Покинув надежный покров древесного шатра, он остановился и отпустил Бриджет. Ему пришлось вцепиться руками в ремень, противясь желанию снова утащить ее в глубь ночного леса, чтобы там, наедине, утолить зов плоти.
Но страсть снедала не его одного. Осознание сего факта заставило его тихо усмехнуться, наблюдая, как его невеста бредет к фургону, в котором она путешествовала. Бриджет шла торопливо, почти бежала. Куда девалась ее спокойная уверенность? Огонь желания явно опалил ее тоже…
Поразительно, как же их влечет друг к другу. Как он не заметил этого тремя годами ранее? Керан выбрал Бриджет по ряду причин, отдавая себе отчет, что скрепление их брачного союза станет для него новым делом чести. Что-то шевельнулось в его душе, и Керан понял, что счастлив впервые за долгие годы. Разве мог он думать о личном счастье, пока зарабатывал звание рыцаря или нес воинскую службу уже после посвящения? С тех пор как он покинул отцовский дом, годы тянулись бесконечной и бездушной чередой испытаний. Разумеется, он был страшно горд собой в тот день, когда стал рыцарем; да и потом, когда скакал среди могущественных лордов, которые уважали его за то, что он сумел доказать свою храбрость на поле брани.
Ощущение счастья поселилось в его груди, и Керан стоял неподвижно, чтобы его не спугнуть. Бриджет легко забралась в фургон, несмотря на длинное платье и мешковатый плащ. Он был даже рад, что одежда скрывала ее фигуру. Иначе, задача держать себя в руках была бы просто невыполнимой.
В ней чувствовалась уверенность — и это приводило Керана в восхищение. Правда состояла в том, что он не терпел беспомощности. Притом, что немало часов провел он, так и этак испытывая свое суждение об этой девушке, полагая, что потакать ее слабостям все-таки придется. Керан усмехнулся. Вряд ли его невеста пришла бы в восторг, если бы смогла прочесть его мысли. Она чертовски упряма, что в его глазах было совсем неплохо. В конце концов, он не лощеный придворный. Замок Эмбер-Хилл нуждается в хозяйке, которая не станет плакать из-за того, что ее лишили светских Удовольствий. Конечно, их жизнь будет не лишена удобств, однако молодую жену ждут и труд, и заботы.
И все-таки будет ли Бриджет счастлива? Керану не нравились люди, которые не умели и не желали приспосабливаться к обстоятельствам. Слишком часто видел он дворянских сынков, которые отправлялись за славой, а потом только и делали, что сетовали на судьбу и неудобства. Избалованные, никак по-другому не скажешь.
Что ж, его невесту не назовешь ни ребенком, ни избалованной маменькиной дочкой. Улыбка играла на его губах, когда он шел к лагерю. День выдался отличный, несмотря на то что ему чуть не пришлось вступить в драку за право считаться женихом Бриджет. Он бы и дрался, и дьявол побери того, кто надумал бы забрать у него эту девушку. Может быть, сейчас он сходил с ума от страсти именно потому, что все эти годы носил в памяти ее лицо. Видел его в мечтах. Много-много ночей закрывал глаза и наслаждался прекрасным видением. Как она двигалась, как бросала на него застенчивые взгляды украдкой. Теперь, когда он думал о ней, это ощущение счастья вовсе не казалось ему удивительным. Три долгих года он считал Бриджет своей, ласкал ее в мечтах и отдыхал душой, думая о ней.
Они оба будут счастливы. Ее бесстыдный поцелуй — тому доказательство. Нужно подогревать ее страсть; так мало-помалу она поймет, каким удовольствием для нее будет стать его женой.
И ему не терпелось начать обучение.
Глава 5
Значит — это страсть. Восторг пополам с пыткой.
Бриджет нужно было пройти расстояние от деревьев до фургона с гордо поднятой головой. Она не могла припомнить случая, когда бы ей было так неловко. Даже тогда, когда совсем еще ребенком должна была впервые отдавать слугам распоряжения по хозяйству. Ей казалось, что каждый из мужчин, наблюдавших сейчас за ней, знал, как от возбуждения топорщатся ее соски внутри корсета. Ее щеки порозовели — она была уверена, что уж Керан-то знал точно.
Именно это расстраивало ее больше всего.
Страсть…
Жаркая и тягучая, она текла по жилам подобно крепкому сидру. Однажды мать настояла, чтобы Бриджет попробовала сидр — просто для того, чтобы знать, какой он крепкий. Точно так же мать привела Мари, чтобы дочь поняла, какую страсть женщина может внушить мужчине. Бриджет снова отчаянно пожалела, что Мари не преподала ей обещанного последнего урока.
Впрочем, обучить ее мог и Керан, которому — ясно, как летний день, — не терпелось это сделать. Если честно, Бриджет очень нравилось иметь его в наставниках. Смотреть на Мари с Томасом было приятно, но куда больше удовольствия она получила от ощущения руки Керана на своем бедре.
Что было бы, если бы он коснулся другого, более чувствительного места?
Щеки Бриджет жарко вспыхнули. Теперь она была уверена, что выдала себя в глазах окружающих. Но мужчины вокруг нее отворачивались, едва встретясь с ней взглядом. Они следили за ней бездумно, по многолетней привычке воина улавливать любое движение вокруг. Стоило им понять, что мимо идет невеста их лорда, как они отводили глаза. Знак уважения к человеку, который был их командиром. Бриджет проворно забралась в фургон, задержавшись только для того, чтобы развязать шнурки ботинок — не занести грязь в постель. Ночь была прохладной, и ногам в чулках было холодно. Поэтому она уселась у дальнего конца фургона, закутавшись в плащ.
Кто-то разложил для нее одну из походных постелей. Значит, один из воинов Керана дал себе труд о
