Со стороны ближней высотки, в полукилометре ярко вспыхивали огоньки автоматов. Огонь был настолько плотный, что голову поднять было тяжело, не говоря о том, чтобы перестроиться и толком понять ситуацию.
Село с той высотки просматривалось как на ладони. Об этом знали бандиты и поэтому все заранее предусмотрели. Все точки в селе были пристреляны, — так что головы не поднимешь. Кроме того, из минометов осколочным можно было методично расстреливать любой квадрат. Но это было полбеды, — со стороны дороги показалось несколько легковых машин, один армейский грузовик, откуда выскочили люди в камуфляжной форме — около полусотни. Это была хорошо спланированная западня. Старик был прав по дороге вниз не прорваться, а выход в горы прикрывала группа снайперов и минометчиков на высотке.
— Всем спрятаться за центральный дом, — приказал Марат, — держать круговую оборону! Раненых отнести в погреб — оказать необходимую помощь. Марат знал, что без поддержки извне им не продержаться и нескольких часов.
— Сволочи! — прокричал Малышин, после того как очередная мина угодила в соседний дом, а глина, доски и песок засыпали дорогу. — Командир, давай я подползу ближе и ударю из «мухи»!
— Там снайпер сидит, дубина! Здесь надо создать дымовую завесу… и отходить к высотке.
Но Малышин его не услышал. В этот момент, когда ударной волной снесло крышу дома, служившего бойцам укрытием, Малышин неудачно развернул «муху», и струя выхлопа ударила ему в затылок. Боец упал на бок, зажав двумя пальцами нос.
— Контузило?! — прокричал прапорщик Хоревский.
— Не, глушануло немного! — заорал Малышин в ответ.
— Молодежь, мать вашу! — выругался прапорщик. — Учить вас всему надо!
В суматохе боя и поднявшейся пыли Марат все же заметил, что боевики решили окружить село. Можно было разглядеть — они прекрасно вооружены: гранатометы, минометы, с десяток ручных пулеметов. При лобовом столкновении группе и часу не продержаться. А если удастся их остановить на время, то ценой больших потерь.
— Патроны беречь, — скомандовал Марат. — Ту группу слева отсекай. Если подойдут к крайнему дому, — стреляйте в стены из подствольников!
После того как группа из пяти боевиков укрепилась на окраине села, Марат решил, что пора оповестить командование о своем безнадежном положении.
— Секретный позывной — «обед заканчивается», — скомандовал радисту Марат. Спецназовцам запрещалось передавать голосовые сообщения в штаб, кроме того случая, если группа находится на грани уничтожения.
— Что?
— «Обед заканчивается»! Ты, что оглох? — не выдержал Марат.
— «Беркут», «Беркут», как слышишь? «Обед заканчивается», прием! — затараторил Лугов.
Через пять минут радостный Лугов протянул наушники и ларингофон командиру:
— Есть связь, товарищ старший лейтенант, «Беркут», — Артем протянул комбату наушники, и Марат услышал голос штабного.
— «Беркут», это главный, — прокричал Марат. — «Обед заканчивается», без провианта продержимся не долго, мать вашу!
Но в штабе его, вероятно, плохо слышали. Голоса обрывались. Марат успел лишь понять, что из-за метеорологических условий вертолета со спасательной группой не будет.
Когда по связи от командира очередной группы приходило последнее кодовое сообщение «обед заканчивается», по отработанной давно в его подразделении схеме командование должно было выслать группу или по крайней мере прочесать квадрат. На секунду Марата охватило чувство безысходности. Ему даже показалось, что страх охватил его бойцов. Но это было мимолетное ощущение. Он знал, что его бойцы умрут, если нужно, но не оставят этого проклятого места. Он видел, как они, огрызаясь автоматными очередями и редкими выстрелами из подствольников, уносят жизни десятков бандитов. Но этих тварей было слишком много, а боеприпасы слишком быстро таяли.
Выдвигаться в горы будет трудно, а там идти по ослиным тропам, узеньким дорогам с ранеными, однако это был единственный путь, но мешал огонь с высотки, там засели несколько бандитов, в то время как внизу, под селом их было человек сто — не меньше. Если преодолеть метров триста и подобраться к ее подножию — бандиты не смогут вести прицельный огонь. А там если повезет — можно будет добраться до горной тропинки и скрыться.
Через десяток минут, когда противник был в двухстах метрах от спецназовцев и пытался закрепиться за первыми домами у дороги, минометный обстрел прекратился. Однако Марат знал, что высовываться не стоит — на высотке снайпер только и ждет этого. Кроме того, расслабиться не давали пулеметные трассы, они плотно ложились у голов бойцов, разрыхляя снег и выдалбливая промерзшую землю. В момент, когда ситуация стала критической, внезапно все стихло. Маратовские бойцы подняли головы, ошарашенно поглядывая друг на друга и на командира.
— Командир! Вас вызывают! — неожиданно закричал радист и добавил, что это не командование.
Марат подполз к рации, где рядом с радистом в небольшой ложбинке находился прапорщик Хоревский, со злостью рвавший зубами пакеты с бинтами.
— Эй! Командир! С тобой говорит Хамид! — послышалось в наушниках. — Мы знаем ваши позывные. Помощи не жди, никто не придет к тебе. Давай по-хорошему договоримся! Как мужчины! Вы складываете оружие, а мы вас отпускаем. Накормим, вина хорошего грузинского нальем… А, командир, что скажешь? Мы вас не тронем!
Марат был профессионалом и знал, что доверять бандитам не стоит, тем более отвечать на их вопросы. Однако грех не воспользоваться передышкой. Поэтому не отвечая, кивком приказал двум бойцам приготовить дымовые шашки и сгруппироваться.
— Эй, командир, не глупи, — послышался тот же голос в наушниках. — Шансов у вас нет. Сдавайтесь!
В этот момент Марат окончательно уверился, что другого пути, нежели пробиваться по горной дороге, нет. Это означало, что шансы на спасение у его группы равнялись почти нулю. Марат кивком подозвал к себе лейтенанта Зеленко. Когда тот подполз ближе, спросил у него:
— Какие потери?
— Трое убиты: сержант Иванов, старшина Гладов…
— Да ни тараторь ты, — оборвал его Марат. — Сколько убитых и раненых?
— Трое убитых, пятеро ранены, двое — тяжело, — ответил Зеленко.
— Понятно! Слушай мою команду: сейчас ведете плотный огонь по селу. Цель первая — дома перед нами. И вон тот крайний. Затем создаем дымовую завесу и выдвигаемся по одному в сторону высотки. Ты в авангарде, я прикрываю сзади. Прячьтесь за домами. У последнего остановитесь. После чего все вместе, бегом, как можно быстрее к высотке — чем быстрее — тем меньше потерь!
— Командир, а что с ранеными?
— Раненых понесем. А с убитыми, — Марат секунду помолчал, — мы вернемся за ними… эти сволочи ответят за все… Передай по цепочке: отход начинаем через пять минут.
Меняя рожок, Марат на несколько секунд задумался о своем решении: оставляя убитых, он отдавал их тела на растерзание ублюдкам, которые надругаются над ними, изрежут их тела.
— Простите, ребята! — шепнул им Марат.
Пока они готовились к выполнению плана, боевики перебежками с криками «Аллах Акбар» и матом начали штурм села. Но в этот момент сработали дымовые шашки. Через несколько секунд группа Марата бегом направилась к высотке. Некоторое время чеченцы остервенело и беспорядочно стреляли в разные стороны, но входить поглубже в деревню боялись. Это и нужно было группе Марата, — когда боевики на высотке поймут, что группа Марата приближается к ним, у его товарищей будет две-три минуты, чтобы обогнуть несколько сот метров сопки и уйти по горной дороге или покрошить огнем засевших бандитов.
Несколько минут казались целой вечностью. На высотке боевики поначалу не заметили бегущих спецназовцев. Марату даже подумалось, что они смогут беспрепятственно улизнуть на горную дорогу.
