Глава 52
— Ну, и что мы будем со всем этим делать? — спросила Алли Ника, обводя глазами мёртвое пятно Тринити. Ребята сидели на диване, установленном на вершине пятнадцатифутовой пирамиды, сложенной из дюжины других диванов.
— Пусть так и остаётся, — ответил Ник. — Если кому-нибудь в Междумире понадобится мебель, мы будем знать, где её взять.
В облике Ника ощущалась решительность и умиротворённость, но глубоко в глазах юноши Алли видела затаённую печаль. А может быть, это было лишь отражение её собственной грусти по ушедшему в свет Майки. Они с Ником оба потеряли сегодня тех, кого любили.
— Мне так жаль... — сказала Алли.
— Не надо жалеть, — отозвался Ник. — Знаешь, как говорят: то, что меня не убивает, делает меня сильнее.
— Так-то оно так, — вздохнула Алли, — но когда ты уже мёртв, то оно вроде уже как-то и не так...
Ник засмеялся.
— Да не беспокойся ты обо мне. Свет меня не забрал, зато выдал на прощанье неплохие утешительные премии.
— Во-первых, забрал у тебя шоколад.
— Ага, но это только маленькая часть. Я теперь
— Ах вот как? Ты теперь и будущее можешь предвидеть?
— Не то чтобы, — сказал Ник. — Но я знаю своё место в нём.
— И что это за место?
Ник улыбнулся. Это была искренняя улыбка, от сердца.
— Я стану новой Мэри.
Алли отшатнулась. Диван, на котором они сидели, опасно закачался.
— Не смешно!
— А я и не шучу, — ответил Ник. — Вот почему я чувствовал с ней такую связь. В её душе была заложена потребность помогать и охранять тех, кто пришёл в Междумир, но она не смогла отделить свою личность от своего призвания. Как только ей показалось, что она в центре вселенной — вот тогда всё и пошло наперекосяк. Это погубило её и чуть не погубило живой мир.
— А почему ты уверен, что с тобой этого не случится?
Ник пожал плечами.
— Потому что я обратился в шоколад. Потому что я растёкся и меня снова собрали вместе. Потому что я знаю, что происходит, если ты вдруг начинаешь считать себя самым важным человеком во вселенной. Это смиряет, помогает не заноситься, понимаешь?
Алли вспомнила, как сидела в теле койота и какое чувство беспомощности владело ею тогда. Она всегда была человеком волевым и целеустремлённым, но этот тяжёлый опыт научил её тому, что в мире действуют и другие силы, помимо её воли: природа, мудрость, знания и понимание. Без таких уроков смирения Алли тоже могла бы стать такой, как Мэри Хайтауэр.
Она взглянула туда, где Джикс разговаривал со скинджекерами. Не только с Сушкой, Блёсткой и прочими, но и с новенькими — теми, кого так успешно создала Мэри. Их было двадцать три.
— Ты веришь, что всё происходит не просто так, а с какой-то целью? — спросила Алли Ника, не отводя глаз от Джикса со скинджекерами.
Ник вздохнул.
— Я смотрел прямо в свет, но так этого и не понял.
— Ладно, — сказала Алли и полезла вниз с груды диванов. — Просто знай: лично я собираюсь действовать так, будто у всего действительно есть цель и причина.
Она направилась к Джиксу.
Тот в это время говорил скинджекерам:
— Мы вернёмся туда, где лежат наши тела, и найдём их. Кое-кто из вас захочет скинджекить себя самих и продолжать жить обычной жизнью. Но другие, возможно, и не захотят, потому что окажется, что у них слишком тяжёлые травмы или умер мозг.
Новенькие смотрели на него, вытаращив глаза, в полном потрясении. Неудивительно. Деликатность, умение поддержать и утешить никогда не входили в число сильных сторон Джикса.
Алли остановилась несколько в сторонке от группы скинджекеров.
— Послушайте, — обратилась она к ним. — Что бы вы ни выбрали — всё будет хорошо. Если вы решите остаться в Междумире в качестве скинджекеров — значит, скорее всего, таково ваше предназначение.
Вот тут и посыпались вопросы. Всё то, о чём новички не решались спросить Джикса, обрушилось теперь на Алли.
— А я могу скинджекить кого-нибудь худого?
— А я в кота не превращусь?
— А если я вселюсь в кинозвезду?
— А мы можем скинджекить тела друг друга?
— А я в кота не превращусь?
— А у меня аллергия на молоко, она так и останется, если я буду скинджекить?
— А я забуду, кто я такой?
— А что если я превращусь в кота?
— Hijole! — крикнул Джикс, вскинув руки. — Что вы тут устроили?!
— Вы получите ответы на все ваши вопросы, — заверила Алли. Потом добавила: — Тем из вас, кто останется в Междумире, скажу, что вы сможете научиться многим чудесным вещам, сможете стать для людей чем-то вроде ангелов-хранителей и принести миру огромную пользу.
— Или, — пробормотал Сушка, стыдливо потупившись, — сможете уничтожить его.
На что Алли ответила:
— Не знаю почему, но мне кажется, такой проблемы у вас не возникнет.
Все отправились в Аламогордо и там, на углу, таком же ничем не примечательном, как и все углы в мире, попрощались.
— Мы останемся в городе на пару дней, — сказал Джикс. — Мне нужно научить новеньких основам мастерства, на случай, если кто-то решит остаться. Да и бывшим скинджекерам Мэри тоже не помешало бы подучиться.
Алли обняла его. Бархатистая кожа Джикса ещё больше стала походить на мех, чем в их первую встречу.
— Спасибо за то, что освободил меня тогда, на поезде.
— Извини за койота, — проговорил он. — Просто в тот момент ничего другого не попалось. Теперь, когда я узнал тебя получше, я бы сказал, что у тебя дух орла, а духу орла не место в собачьем теле.
— Наверно, мне бы лучше остаться с тобой, — сказала Алли. — Намучаешься ты с ними один...
Джикс улыбнулся ей тонкой кошачьей улыбкой.
— А кто говорит, что я буду один? Блёстка рассказала, где я смогу найти весьма умелого скинджекера... хотя, как я слышал, она такая свинья!
И с этими словами он повернулся и пошёл прочь. Скинджекеры последовали за ним — они отправились на родео, где были идеальные условия для тренировки в душесёрфинге.
Ник нашёл в междувороте Тринити рюкзак и набил его всякой всячиной, которая могла бы
