И я повесил трубку.
Кэролайн подозрительно спросила:
— Что это еще за Билл Томпсон?
— После объясню, — ответил я. — Так, мне надо собираться. Как я выгляжу? Достаточно прилично?
— Ты выглядишь просто превосходно.
Я провел рукой по щеке.
— Побриться бы не помешало.
— Так в чем проблема? Можешь взять мою бритву. Ты выглядишь замечательно, Берн, и потом, ты ведь не на работу идешь устраиваться, верно? И времени на бритье уже нет. Так что, идем?
— А ты куда?
— Не собираюсь торчать дома, — ответила она. — Помнишь, что ты говорил? Когда убивают твоего партнера, ты обязан что-то предпринять. Так вот, лично я считаю, когда твой друг попадает в передрягу, я обязана ему помочь.
— Но это совсем не тот случай, — заметил я. — И потом, Уикс ждет только меня. Я не говорил, что буду с кем-то.
Мы были уже в подъезде, и Кэролайн собиралась запереть дверь.
— Успокойся, Берн, — сказала она. — Я вовсе не собираюсь переться с тобой в «Боккаччо». Тем более что проку от этого не будет. Просто нам по пути.
— А куда ты, собственно, собралась?
— К тебе в лавку, — ответила она. — Ты что, забыл, что у тебя есть Раффлс? Кто-то должен его покормить.
Глава 13
— Мистер Томпсон, — сказал Чарльз Уикс. — Вот теперь я вас вспомнил. Тогда видел лишь мельком и как-то не удалось запомнить. Не был уверен, что вообще узнаю, и видите, все-таки узнал. Прошу, входите! И объясните мне, откуда вы знаете капитана Хобермана и какая именно помощь от меня требуется!
Сам-то я прекрасно его запомнил, однако вовсе не был уверен, что узнал бы, встретив где-нибудь на улице. В ту ночь на нем была рубашка с закатанными рукавами, подтяжки и шляпа-хомбург; сегодня же утром шляпу он оставил на полке и надел белые хлопчатые брюки, гавайку навыпуск и сандалии. К тому же был лысый, если не считать небольшой седой бахромы по краям. Впрочем, подозреваю, что и в прошлый раз он был таким же лысым, просто спрятал этот факт под шляпой.
— Позвони вы пятью минутами раньше и не застали бы меня, — заметил он. — Я, знаете ли, встал, выпил чашку кофе и отправился гулять. И гулял почти целый час, а по дороге домой купил газету, хотел почитать за завтраком. Раньше я получал ее по почте и читал за кофе, но потом решил, что по утрам надо непременно гулять. Вот и сегодня как раз собирался съесть яйцо, а тут вы и позвонили…
Он тарахтел без умолку, не спуская с меня настороженного взгляда, и я догадался, что он меня изучает.
— В общем, подгадали просто отлично, — продолжал он. — Наверное, звонили не один раз? Просто у меня нет автоответчика. Я, видите ли, на пенсии, а потому мне не часто звонят. А когда и звонят, тоже ничего срочного. К сожалению, определенный процент составляют довольно печальные звонки. К примеру, сообщают о смерти какого-нибудь старого знакомого, но ведь такого рода новость на автоответчик не надиктуешь, верно? — Он добродушно улыбнулся. — Во всяком случае, я бы не смог, хотя уверен, на свете полно людей, которым и это нипочем. Кофе хотите?.. Правда, боюсь, это тот сорт, где еще остался кофеин, и должен предупредить, это довольно крепкий кофе…
— Как раз такой, как я люблю…
— Минуточку, я сейчас…
Он ушел на кухню, оставив меня в комнате, уютно обставленной вполне традиционной мебелью, старой, но в приличном состоянии. Точно такая была в доме, где я рос. В дубовом книжном шкафу стояли книги — судя по корешкам, в основном по истории и биографические романы. Стены украшала одна- единственная картина, импрессионистский пейзаж маслом в простой деревянной раме.
Кофе рекламе соответствовал: оказался крепким и ароматным. Я выразил свое одобрение, и Уикс удовлетворенно кивнул.
— Врач не рекомендует мне пить крепкий кофе, — сказал он, — но я посылаю его ко всем чертям. Детей у меня нет, работа позади. Одна радость — попить крепкого кофейку. Может, это и скверная привычка, но будь я проклят, если откажусь от нее, пусть даже и не удастся пережить нескольких старых друзей. Так вы, стало быть, Билл Томпсон? Или же предпочитаете просто Билл?
— Зовите меня просто Билл.
— И еще, если я не ошибаюсь, вы живете в этом же доме, хоть я и никогда не встречал вас? Что ж, неудивительно, дом такой огромный.
— Да.
— И вы попросили консьержа внизу позвонить и уведомить о вашем приходе, хотя могли бы обойтись без этого, зная, что я вас жду. Очень любезно с вашей стороны. Кстати, кто там дежурит сегодня? Рамон или Сэнди?
Промелькнувшее в его цепких глазах выражение меня насторожило.
— Не знаю, — ответил я. — Видите ли, я вовсе не живу в «Боккаччо», мистер Уикс.
— Но ведь тогда вы вроде бы сказали, что живете? Или мне изменяет память?
Память у него была покрепче гинкго.
— Боюсь, что я сказал вам не совсем правду, — ответил я.
— Но не хотите же вы сказать, что тогда солгали?
Я почувствовал себя отвратительно. Так отвратительно, что захотелось прополоскать рот водой с мылом.
— Солгал, — ответил я. — И, к сожалению, то была не единственная ложь.
— Вот как?..
— Я вовсе не старый друг капитана Хобермана. Мы с ним познакомились примерно за час до того, как я… увидел вас.
— Просто использовали этот предлог, чтобы познакомиться со мной?
— Нет, сэр. Я бы вообще не встретился с вами тогда, если б все прошло по плану. Когда мы с Хоберманом вышли из лифта, я намеревался пройти на лестничную клетку. Но пришлось позвонить к вам в дверь.
— А что, собственно, вам помешало?
— Лифтер смотрел.
— Ага… Так вам пришлось притвориться, что вы пришли ко мне. А дело у вас было в другом месте.
— Именно.
— И что же за дело, позвольте узнать?
— Я сотрудник секретной службы, — ответил я. — И мне дали задание нанести визит в одну пустую квартиру.
— В «Боккаччо»? Вот уж не думал, что у нас в доме пустуют квартиры.
— Нет. Она пустовала только в тот вечер.
Он осмыслил сказанное.
— Иными словами, жильцов просто не было дома? И вам дали ключи?
— Не совсем так.
— Тогда вы, должно быть, из тех ребят, которым ключи не нужны. Что ж, мастеру своего дела нечего стыдиться, даже если порой его используют в столь щекотливых целях. Но тогда… господи, неужели Кэппи Хоберман явился сюда только ради этого? Чтобы помочь вам пробраться в дом, верно?
