обстановки приводит к фрустрации. Черт их разберет, экстрасенсов этих.
- Значит так, - заговорил он, глядя мальчику в глаза, - я понимаю, Сергей, тебе нелегко. Но я хотел бы немного рассказать тебе, о чем идет речь. А речь идет о важнейшем проекте государственной важности. Проект секретный. Так что ни мама, ни кто-то еще об этом знать не должен. Да и тебе я подробности рассказывать не буду. Пока не буду. Но кое-что расскажу. Ты, конечно, слышал об экстрасенсах, чудотворцах и прочем. Скажу тебе откровенно, я во все это никогда не верил, и правильно делал. И ты не верь. Мы проверили тысячи таких чудотворцев, и все они -- шарлатаны. Или психически нездоровые люди. Никаких чудес не бывает. Но могут быть неизученные свойства человеческой психики. И вот эти свойства, если их правильно использовать, могут принести очень большую пользу. У нас есть некоторые данные об этом. Тебе это знать не положено. Словом, нам понадобилось отобрать детей и подростков, которые потенциально годятся для развития определенных способностей по методу, о котором ты узнаешь позже. Отбор велся три года. Скажу тебе честно -- было сложно. Как ты понимаешь, мы брали тех, у кого уже были какие-то проявления необычности... слухи ходили. Или что-то еще. Таких и найти сложно, но мы искали по всей стране...
Лисицын замолчал. Действительно, работа была грандиозной. И ведь все это -- под прикрытием, истинные цели отдела никому не известны. Хорошо еще, что генерал дал добро. Иначе, пожалуй, не удалось бы провернуть такое дело. Но зато в случае успеха Лисицына ждет больше, гораздо больше, чем какой-то очередной орденок...
...Детишек привозили из фешенебельных районов Москвы и глухих деревень, из вымирающих сибирских городков и с Дальнего Востока. Только самых перспективных, очевидно интересных. И все они проваливались. Никто не прошел до конца систему тестов, которую полковник разрабатывал почти в одиночку, пользуясь разве что услугами консультантов, и особенно часто -- целителя Евгения Марченко. Первыми отсеялись дети всяких восторженных лупоглазых эзотериков, рериховских дам, бородатых цигуньцев, пышущих каленым здоровьем последователей Порфирия Иванова. У таких людей прямо через одного -- что ни ребенок, то чудо, дети индиго, расторможенные маленькие экстрасенсы и предсказатели будущего. Избалованные, восторженно-счастливые, они с удовольствием играли для родителей роль 'детей Эры Водолея'. Всех этих детей следовало уже лечить у психиатра. Но это, в конце концов, не его, Лисицына, дело.
Он стал сразу отсеивать: родители увлекаются эзотерикой, оккультизмом? Не подходит. Брали только из обычных семей. Только таких, мимо которых нельзя пройти. О которых ходили слухи. Сергей из них был далеко не самым перспективным. И 'процента чуда' в нем было немного. Евгений, правда, глянув на фотографию, сказал коротко 'этот пойдет'. И этот аргумент для Лисицына был одним из сильнейших. А так... Обыкновенный троечник и тихоня, синдром дефицита внимания, нелюдимый, любит сбегать из школы и болтаться где-то по улицам, мать с ума сходит.
Единственное, что в нем было странным: в одиннадцать лет заболел лейкозом, все было -- хуже некуда, нужна пересадка костного мозга, а мать не смогла собрать денег на лечение, врачи объявили безнадежным, выписали домой умирать, а парень вдруг выздоровел. Сам. Без всякого следа, без рецидивов. Такие случаи Лисицын отслеживал.
Но ведь были дети и гораздо круче. Взять хоть ту десятилетнюю девчонку с глазом-рентгеном, которая безошибочно ставила диагнозы...
Нет. В них не было того, что нужно. Лисицын не точно знал, что именно нужно, и эта неточность раздражала -- но что поделаешь? Главное, чтобы это работало.
- Так вот, в тебе это есть, Сережа. Именно поэтому ты выздоровел от лейкоза. Мы прогнали тебя через всю систему тестов, и ты их выдержал. Понимаешь -- ты один. Единственный из всех. И теперь мы попытаемся пройти с тобой программу. Она безопасна для здоровья, но в результате у тебя могут появиться такие способности, которых у людей обычно не бывает. Понимаешь?
- Не очень, - признался мальчик, - а что за способности?
- Я пока точно не могу сказать. Но это очень, очень серьезно. Фантастику ты же любишь? Стругацких читал, нет? Гм. Ну Гарри Поттера... вот там есть волшебники и обычные люди, да?
- Ага. Маглы.
- Вот-вот. Маглы -- это обычные? И вот представь, что ты будешь, ты реально станешь первым волшебником на Земле. Не экстрасенсом, который сидит там и впадает в транс, а потом ставит какие-то диагнозы. А настоящим волшебником. Сможешь творить чудеса. Не скрою, что именно это будет и как -- мы пока не знаем. Но я уверен, это будет. Ты станешь первым таким человеком будущего на Земле. Как Юрий Гагарин.
- И что я должен буду делать? - спросил мальчик.
- Пока сложно сказать. Посмотрим! Мы ведь пока еще не знаем, в чем будут точно заключаться твои способности. Но ты пойми, это -- будущее России! Вслед за тобой появятся многие другие такие же. Мы поймем, как получать такие
