рождения Летиции. Предполагалось, что они задержатся в Уикс-Энде до дня бракосочетания.
– Я сознаю последствия моей женитьбы, дружище, – сказал Брейв, когда они с Габриэлем оказались в укромном уголке. – Сэр Генри не сможет больше поднять руку ни на Рейчел, ни на ее матушку. Разве одного этого мало?
– Но является ли этот благородный поступок подлинной целью твоей женитьбы на ней? – спросил Габриэль.
Несмотря на участившееся сердцебиение, Брейв не дрогнув встретил проницательный взгляд друга.
– Сколько времени прошло с тех пор, как ты спал с женщиной? – продолжил Габриэль. – Восемнадцать месяцев?
– Немного больше, – краснея, ответил Брейв.
– У тебя благородная цель, друг мой, но скажи по чести, разве ты не представлял себе Рейчел в своей постели?
– Нет, – хрипло прошептал Брейв. В постели он пока ее не представлял. Зато представлял на полу, у стены, даже в грязи на дороге.
Он мысленно впивался пальцами в ее мягкую плоть, ощущал вкус пота на ее коже, раз за разом вторгаясь в ее тело, пока оба не доходили до экстаза. Однако подобные фантазии лишь будоражили его. Мысль о том, что он скоро будет обладать ею, лишь усиливала вожделение.
– Ты лжешь.
– Не твое дело, – огрызнулся Брейв.
– Понятно, – бросил Габриэль. – Видимо, я переступил границы дозволенного. Прошу прощения.
Последовало напряженное молчание. Брейв смотрел куда-то вдаль, Габриэль разглядывал носок своего ботинка.
– Но это не смешно, Гейб. Из-за чего мы спорим?
– Я обвиняю тебя в том, что ты равнодушно относишься к своему браку. Но теперь я понял, что ты не так равнодушен, как я думал. Скорее наоборот.
Невесело усмехнувшись, Брейв встретился с ним взглядом.
– Поверь, я небезразличен к прелестям Рейчел, но отдаю себе отчет в своих поступках. Чтобы снова все не испортить.
– Друг мой, ты часто брал на себя больше ответственности, чем следовало, винил себя в том, чего не совершал, но когда брался за что-нибудь, доводил дело до конца. И никогда ничего не портил. Только улучшал.
Брейв улыбнулся:
– Хотелось бы думать, что ты прав.
– Я почти всегда прав.
Их внимание привлекла суета у входа. Прибыли новые гости. Сердце Брейва учащенно забилось. Приехала Рейчел.
Сэр Генри и Мэрион уже поднимались по лестнице. Сэр Генри был одет как денди, мать Рейчел неброско, но элегантно. Брейв заметил сходство матери с дочерью.
Следом за ними шла, держась за перила, Рейчел. Видно было, что она нервничает.
Брейв радовался, что окружающая его полутьма позволяет ему насладиться ее видом, оставаясь незамеченным. Она наверняка удивилась бы, заметив, что он не сводит с нее глаз, словно влюбленный школьник.
Как же она красива! Ее обнаженные плечи словно вырезаны из слоновой кости, цвет волос напоминает самый светлый оттенок золота. Глаза кажутся бездонными.
Платье сидело на ней безукоризненно, подчеркивая каждый изгиб фигуры, но не выставляя напоказ ее соблазнительные формы. Цвет идеально подходил ей, почти соответствуя цвету драгоценных камней на шее. Из глубокого, в соответствии с модой, декольте виднелась верхняя часть груди, приподнятой высоким корсажем. Узкая юбка была длинной, ниже щиколоток. С того места, где Брейв стоял, ему была видна линия бедер и чуть округленный живот.
– Ради Бога, не забывай дышать, старина! – шепнул ему на ухо Габриэль.
Брейв вздохнул. Он даже не заметил, что затаил дыхание, наблюдая затем, как поднимается по лестнице невеста.
– Ты когда-нибудь видел более красивую женщину? – спросил Брейв, выходя из тени.
– Очень хорошенькая девушка, – произнес Габриэль.
– Считаешь, что я преувеличиваю? – нахмурившись, спросил Брейв.
Габриэль покачал головой:
– Не сомневаюсь, ты видишь ее именно такой, самой красивой на свете.
Пожав плечами, Брейв шагнул ей навстречу.
– У каждого свой идеал красоты, – сказал он.
– Кто бы сомневался, – сказал в ответ Габриэль, следуя за другом. На его лбу залегла морщина: что-то его явно беспокоило.
– Добрый вечер, сэр Генри, леди Мэрион.
