Югава был в необычном для себя раздражении. Возвращая курсовую работу уныло стоящему студенту, он всем своим видом выражал крайнее неудовольствие. Студент понуро вышел из комнаты.
– Первый раз вижу тебя сердитым, – сказал Кусанаги.
– Я вовсе не сержусь! Слишком слабое теоретическое обоснование, я всего лишь провожу инструктаж. – Югава поднялся, чтобы заварить в кружке растворимый кофе. – Ну что, узнал что-нибудь новое?
– Проверил алиби Исигами. Вернее сказать, встретился с ним самим и спросил.
– Лобовая атака? – Югава, держа в руке большую кружку, повернулся спиной к мойке. – И какова была его реакция?
– Утверждает, что в тот вечер не выходил из дома.
Югава, нахмурившись, покачал головой:
– Я спросил, какая была реакция. Я не спрашивал, что он ответил.
– Реакция?.. Ну, какого-то особого смущения я не заметил. Видимо, узнав, что его ждет детектив, успел психологически подготовиться.
– Все же он наверняка насторожился, когда ты спросил его об алиби?
– Нет, нисколько, он даже не спросил, почему меня это интересует. Я, впрочем, выспрашивал не напрямую.
– Это на него похоже. Он наверняка ожидал, что его будут спрашивать об алиби, – пробормотал про себя Югава и отпил из кружки. – Так говоришь, он в тот вечер все время был дома?
– Больше того, у него поднялась температура и на следующий день он пропустил утренние занятия, – Кусанаги выложил на стол рабочий табель Исигами, который раздобыл в секретариате.
Югава подошел и сел за стол.
– Значит, говоришь, на следующее утро?.. – сказал он, беря в руки табель.
– После совершенного убийства ему пришлось сильно потрудиться, чтобы скрыть следы преступления. Это объясняет, почему он не смог утром выйти на работу.
– А что насчет продавщицы бэнто?
– Все тщательнейшим образом исследовали. Одиннадцатого марта Ясуко Ханаока, как обычно, с утра была в лавке. На всякий случай добавлю, что и дочь ее пришла на занятия в школу. Без опоздания.
Югава, опустив табель на стол, скрестил руки.
– Ты сказал – пришлось сильно потрудиться, чтобы скрыть следы преступления. Что, по-твоему, необходимо было сделать?
– Ну, например, избавиться от орудия убийства…
– Для этого понадобилось больше десяти часов?
– Почему десять часов?
– А как же? Преступление произошло вечером десятого марта. Поскольку Исигами не вышел на работу до полудня, получается, что на все про все ему понадобилось больше десяти часов.
– Надо вычесть время на сон.
– Ни один человек в здравом уме не станет спать, пока не уничтожит следы преступления. И не говори, что он взял отгул потому, что не успел выспаться. Как ни тяжело, он бы наверняка вышел на работу.
– Но должна же быть причина, почему он в то утро пропустил занятия!
– Именно это я и пытаюсь понять. – Югава взял в руки кружку.
Кусанаги аккуратно сложил лежавший на столе табель.
– Есть один вопрос, на которой я хотел бы получить ответ. Что дало тебе повод подозревать Исигами? Мне необходимо это знать.
– Зачем? Ты же сам, без моей помощи, установил, что Исигами неравнодушен к Ясуко. Так что по этому пункту мое мнение тебе уже без надобности.
– Нет, так не пойдет! У меня есть определенные служебные обязанности. И я не могу, докладывая своему начальству, сказать, что наобум ткнул в Исигами.
– Ты изучал окружение Ясуко и напал на учителя математики – Исигами. Разве этого не достаточно?
– Об этом я уже доложил. После чего попытался установить, в каких они отношениях. Но увы, мне до сих пор так и не удалось обнаружить доказательств того, что их что-то связывает.
Югава вдруг расхохотался, сотрясаясь всем телом и едва не расплескав кофе.
– Какое уж там!
– Что? Что ты имеешь в виду?
– Да ничего. Только то, что ты сказал, – между ними вроде бы ничего нет. Скажем резче – сколько ни ройся, ничего не отыщешь.
– Пожалуйста, не делай вид, что тебя это не касается. Мое начальство уже начинает терять интерес к Исигами. Боюсь, если так пойдет и дальше, мне не позволят вести расследование, как я считаю нужным. Поэтому я прошу тебя сказать, почему ты заподозрил Исигами. Ладно, Югава, хватит! Почему ты отмалчиваешься?
