Югава перестал улыбаться и поставил кружку на стол.
– Потому что нет смысла рассказывать. Это тебе ничем не поможет.
– Почему?
– Потому что причина, по которой я стал подозревать, что Исигами имеет отношение к убийству, совпадает с тем, что ты только что говорил. Из одной случайно подмеченной мелочи я заключил, что он питает нежные чувства к Ясуко. Это подтолкнуло меня рассмотреть возможность его соучастия в преступлении. Ты спросишь, почему тот факт, что он к ней неравнодушен, навел меня на такую мысль, но это, так сказать, интуиция. Если не знать, что за человек Исигами, понять его поступки очень сложно. Разве ты сам не говорил об интуиции, необходимой детективу? Вот и у меня сработало чутье.
– Удивительно слышать это от тебя!
– Иногда помогает.
– Ну что ж, тогда ответь, каким образом ты догадался о чувствах Исигами к Ясуко.
– Не хочу, – отрезал Югава.
– Эй!
– Это затрагивает его человеческое достоинство. Так что позволь мне оставить свои наблюдения при себе.
Кусанаги вздохнул, и в тот же момент, постучав в дверь, вошел студент.
– А, это ты! – обратился Югава к студенту. – Извини, что сразу не позвал. Нам надо поговорить о твоем вчерашнем ответе на письменном экзамене.
– А что такое? – Студент-очкарик застыл на месте.
– Ты довольно складно все написал. Но одна вещь нуждается в уточнении. Ты много рассуждаешь о физике твердых тел, но почему?
Студент пришел в явное замешательство:
– Но ведь экзамен был по физике твердых тел…
Югава, поморщившись, покачал головой:
– Суть проблемы в теории элементарных частиц. И подойти к ней следовало именно с этой позиции. Не надо думать, что если экзамен по физике твердых тел, все другие теории отменяются. Так хорошим ученым не станешь. Надо избавляться от предубеждений и неверных предпосылок. Иначе не увидишь того, что лежит на поверхности.
– Теперь понятно, – кивнул студент, заметно повеселев.
– У тебя светлая голова, поэтому мой совет тебе не помешает. Ну это все, удачи.
Поблагодарив, студент вышел.
Кусанаги уставился Югаве в лицо.
– Я чем-то испачкался? – спросил тот.
– Нет, я просто подумал, что все ученые говорят одинаково.
– А именно?
– Что-то подобное я слышал от Исигами. – Кусанаги передал то, что учитель математики говорил по поводу экзаменационных задач.
– Значит, он так и сказал – создать «слепое пятно», появляющееся в результате неверных предпосылок? – усмехнулся Югава. – Это на него похоже.
Но в следующий момент в нем произошла неожиданная перемена. Он вдруг вскочил со стула и, обхватив руками голову, подошел к окну. Взглянул вверх, точно чего-то искал на небе…
– Эй, Югава, что с тобой?..
Но Югава только отмахнулся, точно просил не мешать ему думать. Пришлось Кусанаги довольствоваться наблюдением.
– Это невозможно! – пробормотал Югава. – Он не мог этого сделать!
– Ты о чем? – нетерпеливо спросил Кусанаги.
– Ну-ка покажи мне свою бумажку. Табель Исигами.
Кусанаги послушно достал из внутреннего кармана сложенный табель. Взяв его, Югава взглянул на табель с ненавистью и тихо застонал:
– Неужели…
– Эй, Югава, хватит темнить. Поделись со мной!
Но Югава вернул табель со словами:
– Извини, сейчас ты должен уйти.
– Это еще что! И не подумаю! – возмутился детектив. Но взглянув на Югаву, тотчас осекся.
Лицо его друга-физика было искажено скорбью и страданием. Никогда раньше Кусанаги не видел его таким.
– Извини меня, пожалуйста, уйди, – повторил Югава. Чуть ли не простонал.
