остальных откомандировали на подмогу. Профессионала прозвали Жора Мортон.
— Когда я работал в одном из лучших моргов столицы, — рассказывал тоном экскурсовода Жора, — у меня обязательно в служебном шкафчике был спирт…
— Для дезинфекции? — уточнил один из прикомандированных. — Можно и так сказать, — согласился Мортон. — Для внутренней дезинфекции. Мертвое тело есть что? — он оглядел слушателей, как профессор группу нерадивых студентов, и, не дождавшись ответа, пояснил, — Мертвое тело есть труп. А что такое труп — науке пока неизвестно. Всякие там вибрации в мозгах продолжаются, а может даже душа существует вопреки законам физики, едри ее раз куда. То есть аура тут нездоровая. Нездоровая для живого человека. Помню один случай. К нам девушку привезли, фотомодель. Красавица неописуенная! И захожу я так, после полуночи, в помещение — смотрю, черный человек склонился над ее телом… Я ему, значит, гражданин, кто такой? А он голову поднял, глянул на меня, а лица-то у него не было…
— Как же он на тебя глянул, если лица не было?
— Это, наверное, по ее душу пришел, видать, грешницей была фотомодель, — пояснил Мортон.
— С пьяни и не такое привидится может, — заметил один из собеседников.
— Вот именно! — обрадовался понятливости «студентов» Жора-Мортон. — Градус тут — верное народное средство. Знаю рецепт: смешать полста спирта с водкой и на грудь принять. Тогда вроде как бронежилет образуется. Или, по медицинскому, иммунитет. Призраки отдыхают.
Слушатели согласно закивали.
— Пол литра спирта у меня есть, — намекнул Мортон.
— Так за водкой я сбегаю, быстро, — вызвался один из слушателей.
Ему нетерпилось отсюда смыться.
— Что ж, а остальные тогда за работу, — Мортон аппетитно потер руки. — Сначала грузим на каталку, потом — в машину.
Работаем попарно. Один берет под мышки, другой — за ноги.
— Боязно как-то, — вздохнул кто-то.
— И всегда столько… тел бывает? — поинтересовался другой.
— Так уж и всегда, — посмотрел на него, как на дурака Мортон. — Раньше я и сам, один тут управлялся. Эпидемия в городе, не заметил? В день по пять, а то и больше трупов привозят. Большинство — с огнестрельными ранениями, есть кого ножом пырнули, и даже обгоревший. Этот — из театра. Хотите посмотреть?
Слушатели не хотели.
— Тогда работаем, покуда гонец не вернется, — резюмировал Мортон.
Пути для отступления не было. Голоса приближались, еще мгновение, и дверь откроется. Дима подумал, что ему никак не удастся объяснить свое присутствие в морге.
Зажмурившись, он приподнял простыню на одном из столов, и юркнул под нее. Ему пришлось обнять обгоревший труп, чтобы казаться одним целым с ним. Тело, хоть и побывало в пекле, теперь было холодное, а стол, на котором оно лежало — еще холоднее.
— Ух, — залихватски выдохнул один из «грузчиков». — Это ж надо, сколько за пару дней наубивали? У нас, по весу, и картошки с участка столько не наберешь.
— Картошечки бы сейчас, — вздохнул мечтательно Мортон. — Да под стопочку. А если с селедочкой, да под зеленым лучком! Я особенно молоки уважаю…
Одного из перетаскивающих трупы вытошнило.
— Ну и нервы у тебя, Мортон, — удивился другой. — С такими нервами только в космос летать…
— Перекур! — объявил Мортон. — Подымим, братцы, тут можно. Вроде как последнее «прости». Наш «груз» тоже скоро подымит, только через трубу крематория, — Мортон перешел на самообслуживание, и не встретив отклика аудитории, сам засмеялся собственной шутке.
— Ну, вот и я! — в дверях появился «гонец», пряча водку под полой халата.
— Слово свое держу, — напомнил Мортон, — сейчас спиртиком разбавим. Меня этому один хирург научил. Как они кого зарежут, ну, культурно, скальпелем, так коктейль такой — водка со спиртом — пьют. Вроде — отмечают. Называется — «Белое Безмолвие». Мутный, почти белый, и все молчат. Вроде — последняя память. Главное — не закусывать. От закуски только язва бывает, а памяти — никакой. Я б вообще на поминках закусывать запретил. Закуска, она ж, едри ее, та же мертвечина, разве что приготовленная со специями.
Тот, которого уже один раз вытошнило, снова отбежал в угол, зажимая ладонью рот.
— Вот ведь, сердешный, — проводил его сочувствующим взглядом Мортон. — Был у меня случай, когда я работал в Москве, в одном из самых престижных моргов: у нашего сотрудника крыша съехала. Ну, не рассчитал сил человек. Покойники, ему причудилось, стали со своих мест и сплясали…
— Ну, дает!
— Да будет врать-то!
— Не знаю, плясали они или нет на самом деле, да только по утру одного тела недосчитались. Ушел, рассказывал очевидец, тот самый, что в Кащенко попал. Ушел, да еще и паспорт у меня забрал, сволочь! Нельзя, говорит, им, покойникам, без паспорту разгуливать! Вот и оказался я после того случая в вашем захолустье, — перед выпивкой Мортона потянуло на откровения.
— Так это у тебя самого, Мортон, крыша съехала, и покойники плясали перед тобой до утра?! — догадались слушатели. — Это никакой не сотрудник был, а ты сам в Кащенко попадал! Ну-ка, ну-ка, смешай нам свой фирменный коктейль!
Мортон совместил спирт и водку в нужной пропорции в мерных стаканчиках. До этого из тех стаканчиков принимали медикоментозные средства некоторые из тех, кто оказывался после «клиентом» Мортона. Но Мортон не распространялся на эту тему собутыльникам.
— Ну, вздрогнули, болезные, — предложил он аудитории. — Чтоб вам всем. И тебе, сердешный, не блевать…
Стоявший к нему лицом «тостуемый» поднес стакан ко рту и так и замер. В глазах его отразился ужас. Молча он ткнул пальцем во что-то невидимое за спиной Мортона…
А там… Простыня, накинутая на один из трупов, которые еще не успели погрузить, вдруг колыхнулась. Мгновением позже из-под простыни показалась рука и раздался глухой голос:
— Братва, а мне не нальете?
Мортон, как и полагалось профессионалу, упал в обморок первым. Остальные тоже попадали, то ли в обморок, то ли попросту притворились.
— Еще сколько грузить? — спросил водитель.
Наголо обритый санитар в халате, который явно был ему мал, сообщил:
— Все, поезжай.
— Я один не поеду! — возмутился водитель. — Я что — малохольный? С полным кузовом жмуриков ехать в одиночку?
Дима поправил тесный халат, успевший треснуть под мышкой, и с достоинством произнес:
— Я же с тобой, друг.
У ворот на выезде тоже дежурили. Но они пропустили машину с «грузом 200», даже торопливо посторонившись…
— Он ничего не знает, — «Лицо» снова брезгливо вытерло руки носовым платком, а затем, посмотрев на Семена, констатировало, — Отходит…
— Я бы на твоем месте вызвал реанимационную бригаду, — посоветовал майор, пока еще неутвержденный начальник.
— Зачем? — пожало плечами «Лицо». — Пользы-то никакой.
— Ты знаешь, что Адидас смылся, и смылся не просто так, а прихватив с собой того татарина, что ехал вместе со всеми из Москвы?
— Как это — смылся? — возмутилось «Лицо», — Что он о себе позволяет?
