Они подошли. Сатта наклонился и взглянул в лицо Кризи. Глаза его были открыты, он внимательно смотрел на Сатту. Кризи крепко стиснул зубы от нестерпимой боли. Полковник опустил глаза вниз и увидел кровь и клочья растерзанной плоти. Гвидо крепко сжимал руку Кризи.
– Дай сюда правую руку! – требовательно сказал Сатте. – Положи ее рядом с моей.
Сатта опустился на колени и протянул руку.
– Здесь проходит артерия. Крепко зажми ее большим пальцем.
Сатта сделал, что ему было сказано, и опустил глаза чуть ниже, на раздробленное запястье, откуда хлестала кровь.
– Держи крепче, – резко сказал Гвидо.
Сатта нажал сильнее, его пальцы глубоко впились в мускулистую руку. Ток крови замедлился.
– А я что могу сделать? – спросил стоявший сзади Беллу.
Сатта повернул к нему голову и подбородком указал на письменный стол.
– Позвони в управление. Они и так скоро приедут, но ты предупреди их, чтобы взяли с собой все необходимое. Скажи им, что мне нужен вертолет – и быстро!
Беллу набрал номер и стал что-то настойчиво говорить в трубку. Сатта отвернулся от него, наблюдая, как Гвидо накладывает шину на рану, перекрывая кровотечение. Кровь перестала капать на ковер. Полковник взглянул налево, туда, где лежал Кантарелла, на его лицо – выкатившиеся из орбит глаза, вывалившийся язык, землистый оттенок кожи. Сатта обернулся к Кризи. На груди он увидел у него залитое кровью распятие. Снова взглянул в лицо раненому – теперь веки были плотно сомкнуты.
Пальцы Сатты уставали все больше, но он изо всех сил сжимал артерию. Жизнь лежавшего перед ним Кризи в прямом смысле слова была в его руках. Его немного отвлекал шум – вой сирен и всхлипывания Гвидо, продолжавшего отчаянно бороться за жизнь друга.
Глава 23
На похороны собралось немного людей. День был по-зимнему холодным, на холме, возвышавшемся над Неаполем, ветер пронизывал до костей. Однако репортеров это не отпугнуло. С того дня, как месяц назад произошло событие, окрещенное газетчиками «Битвой при Палермо», их пристальное внимание к победителю не иссякало, и они следили за тем, как шла битва за его жизнь, и описывали ее в газетах.
Битва продолжалась с переменным успехом – победы чередовались с поражениями. Сначала, когда Кризи лежал в реанимации, им говорили, что шансов у него практически нет. Но, к удивлению врачей, он упорно боролся за жизнь. Через две недели на специальном самолете, принадлежавшем карабинерам, его доставили из Палермо в Неаполь. Сделано это было по личному распоряжению полковника Сатты. Больница Кордарелли в Неаполе была лучше оборудована, чем больница в Палермо, кроме того, там было безопаснее.
Группу врачей, боровшихся за жизнь Кризи, возглавлял брат Сатты.
Борьба эта была долгой и упорной. Сначала они надеялись на победу. Тем не менее раны Кризи оказались слишком тяжелыми даже для такого сильного и живучего человека, как он.
Теперь репортеры присутствовали на заключительном акте этой драмы. Они с интересом рассматривали кучку людей, окружавших недавно вырытую могилу. Кого-то они знали, кого-то нет. Гвидо стоял между матерью и Элио. Мать, пожилая, сутулая, одетая в черное, нервно и безостановочно перебирала четки. Рядом с ними стояли Пьетро и Феличия с красными, заплаканными глазами. По другую сторону могилы – Сатта и Беллу и между ними Рика. Она тоже плакала, не отводя взгляда от гроба, подвешенного над могилой. Рядом с Саттой стоял немолодой уже мужчина в форме французского генерала. Вся грудь его была увешана медалями и орденскими планками.
Священник закончил молитву и отошел на шаг назад. Гвидо кивнул могильщикам, и гроб стал медленно опускаться в землю. Священник осенил его крестным знамением. Гвидо наклонился, взял горсть земли и бросил на крышку гроба. Генерал вытянулся по стойке «смирно» и отдал честь. Церемония была окончена, люди стали расходиться.
Подойдя к машинам, они обменялись несколькими словами и разъехались в разные стороны. Последними с кладбища уезжали Беллу и Гвидо. Они видели, как Сатта заботливо проводил Рику к своему автомобилю, помахал им на прощанье рукой и уехал.
– Теперь, когда все сказано и сделано, – пробормотал Гвидо с чуть заметной улыбкой на губах, – он остается все таким же циничным подонком.
ЭПИЛОГ
Было самое начало нового года, стояла глубокая ночь. Холодный северный ветер дул через море от Европы, выветривая скалы лысых холмов Гоцо.
Городок Мджарр был погружен во тьму и тишину, но спали там в этот поздний час далеко не все.
На балкон бара «Глиниглз» вышел мужчина. Он положил тяжелую, покрытую татуировкой руку на перила ограды. Взгляд Бенни скользнул по заливу и поднимавшимся уступами холмам. За его спиной отворилась дверь, на балкон высунулся Тони, передал ему рюмку бренди и остался там с ним.
«Мелиталэнд» был пришвартован к пристани и слегка покачивался при каждом порыве ветра. На капитанском мостике Виктор и Микеле тоже потягивали бренди.
Высоко на холме братья Мицци вместе со Шрейком сидели во дворе своего дома. Сверху им было видно дальше, поэтому они первыми разглядели вдалеке узкую серую тень, несущуюся по волнам прямо к пристани.
Джордж Заммит стоял в небольшой рулевой рубке полицейского катера береговой охраны, когда, после болтанки открытого моря, судно вошло в спокойные воды гавани. Он отдал приказ, и двое моряков с баграми в руках вышли на мокрую палубу.
Водитель «лэндровера», стоявшего неподалеку от «Глиниглз», снял машину с ручного тормоза. Она покатилась до самого причала. Там было темно – единственный фонарь, освещавший пристань, в ту ночь перегорел.
Катер быстро пришвартовался, и Джордж вышел из рулевой рубки на узкую палубу. «Лэндровер» стоял всего в десятке метров от судна. В машине сидели два человека. Дверца автомобиля распахнулась, из него неуклюже вышла женщина в длинном плаще.
Джордж сделал жест рукой и чуть отступил в сторону. Из рулевой рубки вышел человек и прошел мимо него на пристань. Он неторопливо шел прямо к женщине. Это был крупный мужчина со странной походкой – земли касались сначала внешние стороны его ступней.
Женщина сделала несколько шагов по направлению к мужчине и упала в его объятия.
Джордж подал сигнал команде, двигатель взвыл, набирая обороты, и катер отплыл от пристани. Пока судно не вышло из гавани, полицейский стоял на корме, не отрывая глаз от обнявшейся пары.
Об авторе
Имя нашего автора окружено тайной. Точнее говоря, нам оно вообще не известно, поскольку А.Дж.Квиннел – это псевдоним.
Тем не менее некоторыми сведениями об А.Дж.Квиннеле мы располагаем, хотя они противоречивы. Так, например, в 144-м томе справочника «Современные авторы» говорится, что родился он в Англии 29 июня 1939 г. (хотя в других источниках сказано, что родился он в 1940 г. в США или на Мальте). Из аннотаций на обложках его книг известно, что он живет на острове в Средиземном море (хотя некоторые оспаривают это). По одним версиям Квиннел – бизнесмен, глава какой-то компании, по другим – профессор университета. Словом, слухов о нашем авторе ходит предостаточно, и мы не станем их множить, поскольку в нашем распоряжении достоверная информация: точно известно, что он написал десять книг.
Над первым романом, «До белого каления» («Man on Fire»), Квиннел работал полтора года, и книга была издана в 1980 г. Она сразу получила признание, а автор – престижную американскую литературную премию имени Эдгара Алана По. В 1987 г. по роману был снят фильм.
Квиннел написал еще несколько детективов, сюжеты которых не связаны между собой: «Махди», «Навскидку» (Англия), или «Моментальный снимок» (США), «Кровные связи», «Осада молчания» и «Во имя отца». Все они посвящены в основном «шпионским страстям», где вымысел часто переплетается с реальными событиями недавнего прошлого.
К любимому своему герою – Кризи – автор вернулся спустя двенадцать лет после опубликования «До белого каления». Один за другим выходят еще три романа этой серии – «Пока летит пуля» («The Perfect Kill»)
