Момент был выбран удачно. Слоун обгладывал куриную ножку и не мог возразить с полным ртом, а Джози отсутствие служанки вполне устраивало.
Нерида схватила тарелку и направилась к черному ходу, испытывая стыд, боль и разочарование. Перестань, безмолвно прикрикнула она на себя, делать тебе нечего!
В фургоне было темно. Она зажгла фонарь, поставила тарелку на сундук и принялась осматриваться. О Боже, с чего начать? Нортон мог сунуть заначку куда угодно. Но чтобы выбраться из Кокерс-Гроува и вернуться в Бостон, стоило покопаться.
– Деньги-то у него есть, – пробормотала Нерида, принимаясь за цыпленка. – Вопрос в том, хватит ли их на билет.
Через полчаса, когда от обеда остались одни косточки, а пальцы онемели от поисков, Нерида без сил повалилась на свое вчерашнее ложе. Она обшарила все, но не нашла ни цента.
– Черт бы тебя побрал, дед, – выругалась девушка. – Чем ты будешь платить за пансион? Я тебя знаю. Гордость не позволит остаться в долгу. Значит, деньги должны быть!
Грянул гром. Гроза разразилась быстрее, чем рассчитывала Нерида. Она собрала тарелки и сняла с крючка старое пальто. Вот-вот должен был начаться дождь. Но первая капля упала, когда девушка поднялась на крыльцо. И тут до нее донеслись гневные голоса.
– Ты обещал, Слоун! Ты клялся памятью матери!
– А что я должен сделать? Удрать без оглядки и бросить все?
– Но ведь именно так ты поступал раньше, правда?
– Ради Христа, Джози! Мы говорили об этом тысячу раз. Ничего я не бросал!
Дрожа от страха и возбуждения, Нерида принялась подслушивать. У Сарджентов это вошло у нее в привычку. Интересно, от чего удирал такой человек, как Слоун Макдонох? О да, он был спокоен, но лишь потому, что привык сначала думать, а потом действовать.
– Верно, ты тогда ужасно быстро все продал, а потом удрал. Не понимаю, почему сейчас нельзя сделать то же самое. О Господи, Слоун, я больше не выдержу! Ты же обещал…
Долгое молчание сменилось истерическими причитаниями. У Нериды неистово заколотилось сердце.
– Я обещал, что мы уедем только тогда, когда я перестану быть начальником полиции. Но звезда пока на мне. А эта ноша потяжелее твоих страданий.
– Что ты знаешь о моих страданиях? О, я все поняла! Дело в этой девке, правда? В этой маленькой вороватой дряни, которую ты подобрал и притащил в дом, как вислоухую сучку! Нет, мистер начальник полиции, не выйдет! Ты обещал увезти меня в Сан-Франциско, и, клянусь Господом, я заставлю тебя выполнить обещание!
Нерида задохнулась и отпрянула от двери. Нельзя было входить в дом сию минуту: они догадались бы, что девушка слышала по крайней мере часть сказанного. Но если она вернется в фургон и останется там на ночь, тоже все станет ясно – она ведь обещала вернуться и помыть посуду. Новый удар грома заставил Нериду зажмуриться. Когда раскат утих, она прислушалась, надеясь, что хозяева успокоились. Похоже, так оно и было. Слоун заговорил твердо, но спокойно. Правда, слов не было слышно. Успокаивает он жену или угрожает ей? Нерида ждала ответа Джози. Ее тон подскажет, можно ли войти на кухню. Но из столовой не доносилось ни звука. Нерида подошла вплотную к двери. Над Кокерс-Гроувом разыгралась буря. Порыв ветра взметнул волосы девушки и подтолкнул в спину. Мысль о теплой постели заставила ее поежиться, но затянувшееся молчание настораживало. Вдруг Джози истошно взвизгнула, и через секунду дом задрожал от грохота хлопнувшей двери в спальню. Нерида сосчитала до пятнадцати и вошла.
Слоун тяжело вздохнул и разжал кулаки. Только сейчас он понял, что готов был избить Джози. Это поразило его. Он думал, что давно избавился от подобного желания.
Стукнула задняя дверь. Девушка вернулась, как обещала. В нем снова проснулся гнев.
Слоун вышел на кухню. Нерида кивнула, молча направилась к мойке и положила туда тарелку с вилкой.
– Оставь до утра, – проворчал он.
– Жир засохнет…
– Я сказал, оставь!
Нерида была похожа на несчастного мокрого щенка, которого он когда-то притащил домой. Она скорчилась от холода, влажные пряди липли к лицу, руки прятались в рукавах. Но голос ее звучал гордо и независимо.
– Пришлось бежать со всех ног, чтобы не промокнуть до костей.
Если девушка рассчитывает переночевать в доме, придется ее разочаровать. Джози заперлась в спальне, а его постель осталась там.
– Прости, я бы пригласил тебя на ночь в дом, но…
Нериде не требовались его извинения.
– Я не глухая, – ответила она. – Крик был слышен даже на улице. Мне здесь нечего делать, пока вы не помиритесь.
Слоуну не понравился ее вызывающий тон, но он вспомнил, как быстро слетела эта маска с «мальчишки», укравшего бумажник.
– Не замерзнешь? Фургон не протекает?
Точно так же он заботится о бродячих кошках. Искать другие объяснения глупо.
– Все нормально. Раз дедушки нет, я возьму еще и его одеяло. А фургон не протекает.
Не прибавив ни слова, она вышла на крыльцо. Подальше, подальше от него! Теперь Нерида знала, почему начальник полиции подбирает бездомных животных. Он ссорится с женой и, кажется, не в первый раз. Похоже, они часто спят врозь. Именно этим и объясняется его интерес к Нериде Ван Скай.
Дождь припустил вовсю, земля размокла, и бежать было опасно. Она плотно прикрыла за собой дверь. С крыши лились потоки воды. Да, было бы хорошо, если бы ее пригласили остаться, но пришлось бы решать, принять или отклонить это предложение. Нерида втянула голову в плечи и шагнула под ледяной дождь, тут же промокнув до нитки. В фургоне она скинула одежду, досуха растерлась куском старой фланели и вынула из сундука заветную ночную рубашку. Пальцы дрожали от холода, и Нерида, не сумев справиться с верхними пуговицами, скользнула под одеяла. Она не собиралась дожидаться стука в дверь и гадать, придет он или нет. Завернувшись в одеяла, девушка прислушивалась к завыванию бури. Лень было вылезать и гасить свет. Но когда от грома задребезжали бутылки с эликсиром доктора Меркурио, пришлось выпростать руку, снять фонарь с сундука и задуть уютное, успокаивающее пламя. В темноте вспомнились неудачные поиски сокровищ Нортона. Должно быть, она что-то пропустила. Завтра придется начать сначала.
За ночь буря кончилась, оставив после себя свинцовое небо и пронизывающий ветер. Большую часть дня Нерида провела под одеялами и покинула фургон, повинуясь лишь потребностям организма и необходимости проведать мулов. Она не пошла ни к деду, ни к Макдоноху. Одна пригоршня обнаруженного вчера черствого печенья заменила ей ленч, вторая – ужин.
Каким бы уютным ни казалось гнездо из одеял, но надо было приниматься за поиски. Она вынула из сундука деда всю одежду и тщательно ощупала каждый шов, но денег не нашла. Ни в днище, ни в стенках, ни в крышке тайника тоже не было. Сложив все обратно, девушка задумалась.
Утром она поговорит с дедом. Пусть дед остается в Кокерс-Гроуве, но она себе этого позволить не может. Если понадобится, придется продать мулов и повозку. Что угодно, лишь бы вырваться отсюда!
Утром в понедельник Макдонох грел руки у плиты, на которой булькал кофейник. Воскресенье прошло тихо и спокойно, без новых пожаров и листовок. Может, виной тому была погода. Но последовать совету Элиаса и отдохнуть не удалось.
Тысячу раз Слоун хотел подойти к стоявшему на заднем дворе расписному фургону и в последний момент медлил. Во время прогулки псы понеслись к повозке, как всегда, обнюхали ее и окропили колеса. Наверняка Нерида слышала их, но не высунула носа. Она должна была нарушить свой добровольный домашний арест и проведать мулов, однако Слоун ее так и не видел. Через полчаса ему надо быть на службе. Зайти или подождать до вечера? А вдруг она к тому времени уедет?
Все решилось само собой, когда Нерида постучала в заднюю дверь. Ожидая увидеть усталую, замерзшую, мокрую беспризорницу, Слоун впустил ее в теплую, сухую кухню. Вместо Нериды в дом ворвался вихрь. Девушка захлопнула дверь с такой силой, что подпрыгнул кофейник, подбоченилась и сделала
