— Где вы спрятали тело сержанта?
Он, сложив пополам свое тощее тело, сел напротив нее в старое вытертое кресло.
— Вам незачем знать такие неприятные подробности. Отдайте мне деньги, и я уйду из этого дома.
— И никогда не возвращайтесь! — прошипела она, едва сдерживая гнев. — Вы должны обещать мне это.
Слабая улыбка появилась на его тонких губах, и Маргерит поняла, что в душе он торжествует. В его руках была власть, и он упивался ею. Испуганная, она беспомощно смотрела на его длинное хитрое лицо. Его глаза злобно поблескивали, делая похожим на ядовитую змею, приготовившуюся к броску.
— Вы жестокая женщина, Маргерит. Почему вы отказываете от дома старому другу вашего мужа?
— Мне вы не друг. Обычно я не приглашаю врагов на чашку чаю или на обед за моим столом.
— На вашем месте я был бы осторожнее, дорогая. Я не считаю себя вашим врагом, но если вы сделаете из меня врага, я буду безжалостным противником.
Маргерит, понимая, что он прав, не ответила ему так, как хотела бы. Не следовало больше злить его. Она выдвинула ящик стола и достала кожаную папку. В ней был чек на предъявителя в ее банке в Льюисе. Хотя все внутри ее протестовало, она швырнула чек на блестящую поверхность стола.
— Вот. Думаю, это успокоит ваших кредиторов на некоторое время, мистер Ренни. Вам все-таки надо найти какой-нибудь честный способ сводить концы с концами и перестать обирать меня. Кстати, я все-таки хотела бы узнать, где вы закопали сержанта.
Он долго смотрел на нее из-под белесых ресниц, и мурашки пробежали по ее спине.
— Возможно, когда-нибудь вы узнаете об этом, Маргерит, когда я буду уверен, что могу доверять вам. Я не сомневаюсь, что наступит день, когда между нами не будет секретов.
Маргерит чуть не задохнулась от отвращения.
— Я скоро вернусь, — пообещал он, тихо закрывая за собой дверь.
Глава 6
Чарлз сошел с коня у Холлоуза, дома Ника, и увидел Маргерит, подъезжавшую на своей гнедой кобылке. Лошадь помахивала белым хвостом, отгоняя мух. Из-за дома, из сада, доносился смех. Им навстречу выбежал Ник с бокалом в руке, он был без камзола, только в рубашке и замшевом жилете.
— Я так вас ждал, Маргерит! — воскликнул он со своей дьявольски привлекательной улыбкой.
«Черт бы тебя побрал!» — подумал Чарлз ревниво.
— А со мной ты не поздороваешься, Ник? Может, ручку поцелуешь? — насмешливо спросил он.
— Чарлз, друг мой, — повернувшись к нему, тихо произнес Ник и взял под уздцы лошадь Маргерит, — я не могу приветствовать своего соперника с такой же радостью, с какой приветствую даму моего сердца. В любви и на войне все средства хороши. Я бы никогда не пригласил опасного соперника, но ты мой лучший друг. А я дурак. Я заметил, как Маргерит смотрит на тебя, словно вновь открывая в тебе все твои достоинства. — Он преувеличенно тяжело вздохнул. — В этой игре я могу оказаться проигравшим.
Маргерит засмеялась. Ник помог ей сойти с лошади и, по мнению Чарлза, слишком долго не отнимал рук от ее талии.
— Вы оба просто смешны! — заявила она. — Уверяю, ваше соперничество не имеет смысла.
— Что я говорил? — обратился к Чарлзу Ник. — Она без ума от тебя.
— Ты слышишь только то, что хочешь слышать», Ник. А на самом деле мое присутствие непонятным образом ее раздражает, и я не имею ни малейшего представления почему.
— Не обсуждайте меня, словно меня здесь нет, — обиделась Маргерит, кокетливо обмахиваясь веером. Чарлзу захотелось сломать эту проклятую штуку, прятавшую ее улыбающееся личико.
— Вы хороши, как свежий василек, — галантно произнес Ник, и Чарлз скрипнул зубами.
Маргерит покраснела от удовольствия и поцеловала Ника в щеку. Она была очень хороша в новом платье из голубого батиста, с облегающим лифом, отделанным бархатными бантиками. Она осторожно приподняла длинные юбки и направилась к Чарлзу, чтобы поздороваться с ним. Она была так очаровательна, так прелестна, ее янтарные глаза так весело блестели под широкими полями соломенной шляпки с голубыми лентами, завязанными под подбородком, что у него перехватило дыхание.
— Чарлз?
Он смотрел на нее и не мог. произнести ни слова. Он видел ее сегодня утром, нос тех пор прошла целая вечность — вечность, полная мучительных желаний.
Он прокашлялся.
— Ты… твоя улыбка — как звезда на темном небосклоне нашей жизни, — продекламировал он, взяв ее руку. Если б она поцеловала его в щеку, как Ника… Но ее лицо не приблизилось к нему. Ее улыбка сияла и дразнила, лишая его самообладания. Он с наслаждением вдохнул аромат ее духов. Ее рука в его ладони была нежной словно бархат, и он сжал ее.
— Боже, Чарлз, кажется, становится поэтом, — заметила она и повернулась к Нику: — Прекрасные строки сочиняют иногда в мою честь.
Глаза Ника потемнели от ревности, и он взял ее другую руку.
— Чарлз всегда будет нас удивлять. Непостижимый человек. — Он шутливо погрозил кулаком. — Эту битву ты выиграл, Чарлз, но не надейся, что выиграешь и следующую.
Маргерит, пытаясь спрятать улыбку, переводила взгляд с одного на другого.
— Не думаю, что я могу дать повод для битв. Во всяком случае, они здесь неуместны.
— Не так уж ты и наивна, дорогая. Сомневаюсь, что ты ничего не замечаешь, но тем не менее притворная невинность очень тебе идет. — Чарлз взял ее под руку и повел за собой, оставив Ника позади. — Давай посмотрим, что в корзинах. Я умираю от голода.
Пикник устроили у реки Кукмир, служившей границей владений Ника. Плакучие ивы склонились над водой, бегущей между камнями среди камышей и зарослей ольхи. От реки веяло прохладой, под ногами расстилался зеленый ковер травы. Чарлз наблюдал за лакеями Ника, расстилавшими покрывала и расставлявшими стулья для дам.
Горы хрустящих булочек возвышались рядом над блюдами с сырами и ароматными колбасами. Бутылки вина, привязанные за горлышко, охлаждались в реке, от корзин с жареными цыплятами исходил аппетитный запах, и Чарлзу не терпелось попробовать семгу в желе, привлекшую его внимание. Пропитанные ромом пирожные и пироги с вареньем и кремом манили к себе дам.
Чарлз, умиротворенный, хотя и голодный, растянулся на траве и закрыл глаза. Маргерит была близко, достаточно близко, чтобы он мог слышать ее милый голос. Она болтала с Делицией и Эмми. Он мог бы лежать так целый день, слушая ее мелодичный голос, тот самый голос, который он слышал в своих мечтах.
Ник опустился на траву рядом с Чарлзом.
— Вот стакан холодного вина, приберег специально для тебя, друг мой.
Чарлз сдвинул на затылок шляпу и вопросительно поднял бровь.
— Надеюсь, в нем нет яда?
, — Гм-м, ты подал мне идею, — засмеялся Ник. — Только так от тебя и можно избавиться.
Чарлз пристально посмотрел на Ника и заметил на его лице выражение тревоги и тоски под привычной маской веселости. Ник был превосходным актером, и иногда Чарлз задумывался над тем, что кроется за его обаятельной улыбкой. Что бы это ни было, Ник хотел это скрыть. Чарлз прикоснулся своим стаканом к стакану Ника:
— Твое здоровье, приятель. Страдаешь из-за прекрасной Маргерит? Что за грусть в твоих глазах?
Ник широко улыбнулся.
— Все в порядке, Чарлз, меня только беспокоит, что Маргерит живет одна и рядом нет мужчин, чтобы ее защитить. Кроме контрабандистов, есть еще шпионы и бог знает кто еще. Насильственная смерть, — добавил он.
Чарлз поморщился.
— Ты думаешь о внезапном исчезновении сержанта Рула? Так это случилось почти год назад. Но ведь он мог просто дезертировать и уехать за границу.
— Эмерсон убежден, что он не способен на это. Рул не был трусом и любил свое дело. Он был прекрасным солдатом и человеком чести.
Разговор прервался, когда дамы заохали и заахали, увидев приготовленное угощение, и Ник быстро
