Она уставилась на меня, но красивое слово «пиар» так заворожило ее, что она ответила и на этот вопрос.
– Пленка пропала. Пока охрана носилась за убийцей, ее кто-то украл.
– Значит, еще один сообщник был в доме?
– Скорее всего это один из трех охранников, которые преследовали убийцу. Поэтому они и не задержали никого. Скорее всего он и помог убийце и его дружку проникнуть на территорию коттеджа. Всех троих сразу уволили.
Она так заученно твердила этот текст, что было очевидно: он повторялся не один раз, и каждое слово в нем продумано.
– Слушай, – отвлекла я ее от темы, – а почему майор Козлов воспламенился в кабинете помрежа? Что он там делал?
– Они родные братья. Разве ты не знаешь? – удивилась она.
– Какие разные дети, – пробормотала я.
– Только не надо об этом писать, – на полном серьезе попросила она.
«Нет, воспою!» – про себя ответила я, а вслух сказала:
– Зачем Грачу перед тем как его убили, понадобился труп Вити Кабана?
Карина замерла, перестав дышать. Как крокодил перед броском. Я поняла, что бросок будет и приготовилась. Но она почти спокойно спросила:
– Ты кто?
– Я корреспондент.
Ее руки метнулись куда-то вниз, под стол. Наверное, там находилась тревожная кнопка. В свой вопрос я вложила максимум информации, которую могли знать только участники этой истории. Знала ее и она. Ну что ей стоило сделать удивленные глаза и спросить: «Какой Кабан? Почему понадобился?» Но она срефлексировала, показав мне свою полную причастность к этому делу. Я ногой метнула в нее красивый плетеный столик, который вписался ей в коленки, но не помешал проделать манипуляции под столом.
Надо отдать ей должное, она не стала звать охрану. В ее руках оказался маленький, симпатичный пистолет. Судя по тому, как она его держала, пользоваться она им умела. Она прицелилась мне в лоб и со своей волнующей хрипотцой сказала:
– Теперь я буду задавать вопросы.
– Валяй, – усмехнулась я.
– Не забывай, это ты мне должна, а не я тебе.
– Ты не заметила новый расклад. Уже никто никому не должен.
Она ногой отфутболила плетеный столик в мою сторону. Теперь он больно долбанул по коленям меня. Я, не поморщившись, закинула на него ноги в серебряных босоножках и откровенно стала ими любоваться.
– Ты не очень правильно себя ведешь, – прошипела Карина. – Кажется, это называется «лезть на рожон».
– Люблю остренькое.
– Ты его получишь. Откуда знаешь про Кабана?
– У тебя с мозгами не очень. Лучше спроси откуда я знаю про то, что Грач перед смертью требовал его тело.
Палец на курке у нее дрогнул. Сидеть под дулом ее дамского пистолетика было интересно только первые две минуты, потом надоело.
– Может, с мозгами у меня и не очень, но у тебя еще хуже. На твоем месте я бы не стала подсказывать мне повод тебя убить. Так откуда ты знаешь Кабана?
– Я не знаю Кабана. Но знаю, что Грач очень хотел получить свою копию в дохлом виде.
– Откуда ты это знаешь? – она покрутила пистолет в руке, как будто я могла о нем забыть.
– Разве много вариантов ответа на этот вопрос?
– Не отвечай вопросом на вопрос, – прошипела она побледневшими губами. – Где он?
Она встала и подошла ближе. Но совсем приблизиться не решилась, видимо, она все-таки меня побаивалась.
Быть пристреленной в этом богатом кабинете я не хотела. Закатают в бетон экстремалку Эллочку, и никто никогда ее не найдет. Я сняла ноги со стола и с самым мирным видом вытянула их под резной столешницей.
– Не двигайся! – заорала она. Но красивый столик и пуля уже летели навстречу друг другу. Прямо в центре стола появилась дырка – маленькая и лаконичная, как яблочко в мишени. Метнув в нее ногами стол, я почти одновременно плашмя повалилась вперед и схватила эту куклу за ноги. Она упала с грохотом, неприличным для такой утонченной особы. Но пистолет не выпустила, и не закричала. Мы молча возились на полу как две сгорающие от страсти лесбиянки. В ней была прорва злости и прорва силы, я чувствовала, что не справляюсь, и следующая пуля будет моей.
Только тут мой узел снова развязался. Она попала в плен шелковой тряпки, накрывшей ее с головой. Потеряв ориентацию, эта змея все-таки пальнула наугад, прострелила мое платье и попала в картину на стене, которая рухнула на кожаный диван. Грохот мы подняли несусветный, но ее парни почему-то не спешили прийти к ней на помощь. Пока она трепыхалась в черном наморднике, я все же выкрутила у нее из рук опасную игрушку. Я уселась на нее верхом, и, содрав с ее лица черный шелк, приставила дуло под подбородок.
– Теперь опять спрашиваю я. Быстро говори зачем подсунула Кабана Бизону в гараж, и почему Грач потребовал его труп на следующий день.
– Ты отсюда все равно не выйдешь!
– Ты же видишь, я многое могу. – Я слегка придавила ее коленом. – Что, будем проверять как я стреляю? На тебя мы уже посмотрели – расстреляла весь интерьер.
– Кабан сам сдох. От инфаркта, – она стала сговорчивее.
Я сидела на ней голая, с пистолетом в руке, и брала интервью. Кадр, за который передрались бы все желтые газеты.
– Кабан подстраховывал Юру в разных неприятных или опасных ситуациях, – прерывающимся голосом сообщила Карина и облизнула пересохшие губы. Я слегка поднажала пистолетом на ее подбородок, задрав ей голову вверх и вбок. Пусть ей будет неудобно, быстрее расскажет. Хорошо, что я женщина. Бизя в такой позиции не смог бы ее пытать, его одолели бы другие желания.
– Ну? – поторопила я.
– Грач когда-то отмазал Кабана от тюрьмы, заметив, что тот сильно на него похож. Предложил сделать пластику и работать на него. Кабан согласился. В тот день у Юры была важная встреча. С человеком, который ему много должен. Юра сам не поехал. Он опасался тех, кто ему должен.
– Дальше.
– Вместо него, на его машине, с его документами поехал Витя. Он должен был забрать деньги наличными. – Она задышала тяжело, и я ослабила нажим на ее подбородок.
– Ты все равно отсюда не выйдешь, – снова зашипела она.
– Дальше.
– Дальше мне позвонил на мобильный тот, кто вернул ему деньги. Он назвал место их встречи и сказал, что Юре очень плохо с сердцем. Я не знала, что там не сам Грач, попросила его вызвать «скорую» и помчалась туда вместе с Костей, охранником...
Тут в комнату постучали. Мне очень надоело играть в гестапо, но я все же опять задрала дулом ее подбородок и сказала:
– Ну, что? Будем проверять смогу ли я спустить курок?
– Я занята, у меня интервью! – заорала Карина так, что и Сазон бы все услышал. На ее подбородке заалело пятно, и я поняла, что долго в такой роли не протяну. В детстве не могла оторвать даже мухе крылья, а брыкаться могу только когда на меня нападают.
– Быстрее.
– Когда мы туда приехали, Кабан сидел за рулем уже мертвый. Никаких врачей, никакой «скорой». Я сразу увидела, что это не Грач, я умела их отличать, – она умудрилась усмехнуться с неудобно вывернутой
