Днем его ждали на работе. Никанор Кузьмич пролистывал полученный по электронной почте отчет с международной конференции. Де'Камп самолично позвонил ему, выдвинув в устной форме обвинение в адрес действий сотрудника его университета, господина Смирнова. Никанор Кузьмич молча выслушал Верховного Судью и пообещал разобраться с виновным.
– Мы уже приняли решение в отношении господина Смирнова, – хмыкнул в трубку Де'Камп. – Сам он пока еще не знает этого. Право огласить сей вердикт мы уступаем вам, господин Полежаев.
У Никанора Кузьмича застучало в висках: что еще они там понапридумывали.
– Смирнов мой сотрудник, и мне с ним разбираться, – возразил Никанор Кузьмич.
– Отнюдь. Дело приняло международный оборот, вы тут не полномочны.
Никанор Кузьмич нервно забарабанил пальцами по столу. Де'Камп, словно уловив напряженность собеседника, довольно хмыкнул.
– Вам переслали по электронной почте все необходимые инструкции в отношении господина Смирнова. Мне бы не хотелось дальнейших осложнений в наших отношениях, посему настоятельно рекомендую выполнить все в точности, – Де'Камп сухо попрощался и повесил трубку.
– Гнида, – еле слышно выругался Никанор Кузьмич и принялся детально изучать отчет и постановление международного Совета магов.
– Да уж, Костя, наделал ты дел. Заварил такую кашу, что и большой ложкой не расхлебать.
Решение Совета магов относительно дальнейшей судьбы Смирнова вызывало у Полежаева определенное недоумение. Так поступить с шефом разведки, по крайней мере, не гуманно. Лучше бы уж сразу смертный приговор подписали, чем вот так. Никанор Кузьмич устало потер виски, тяжело будет объявить Константину это решение. Задача… Если он откажется, что ж, его право, но в этом случае стоит ожидать больших неприятностей от международного Совета и от Де'Кампа лично. Костя, Костя…
В ожидании прихода Смирнова Никанор Кузьмич досконально изучил полученные бумаги и решение Совета, будь оно неладно, стараясь по возможности найти хоть какую-то зацепку, чтоб смягчить приговор. Но каждая строчка, каждое слово исключало такую возможность. Приговор оказался настолько продуман и четко прописан, что прицепиться было не к чему.
Константин Григорьевич пришел, как и договаривались, ровно в половине второго. Постучав в дверь, он зашел в кабинет Никанора Кузьмича.
– Проходите, Константин Григорьевич, присаживайтесь, – пригласил Полежаев.
– Что-то вы, Никанор Кузьмич, так официально, словно следователь, – попытался пошутить Смирнов.
– Почти угадал. Только не следователь, а судья, зачитывающий приговор.
Шеф разведки сцепил пальцы в замок и опустил голову.
– Что? Мое дело швах?
Подойдя к шкафу, расположенному вдоль стены позади стола, Полежаев открыл одну из многочисленных дверок, и достал оттуда бутылку «Jack Daniel's». Налив пару стопок, он протянул одну Смирнову.
– Держи, виски что надо.
– Раз сам Никанор Кузьмич наливает, значит, мои дела совсем плохи, – хмыкнул Константин Григорьевич, беря стопку. – Что они там придумали? Расстрел или пожизненное?
Выпив залпом, Никанор Кузьмич поставил пустую стопку на стол.
– Не то и не другое, – Полежаев подождал, пока Смирнов не допьет свою. – Даже не знаю, с чего и начать.
– Да не переживайте вы так, Никанор Кузьмич, говорите все как есть, – выдохнул Константин Григорьевич, вытирая губы ладонью.
– Тогда слушай: тебе предписано отправиться за Барьер на поиски Евы в составе международной группы Высших магов. Вместе с тобой пойдут еще шесть человек. Переход будет осуществлен с нашей территории Барьера.
– А не многовато ли?
– Нет. В Магическом мире они разобьются на пары, каждая из которых отправится на один из континентов. Ты же будешь искать ее самостоятельно.
– Я предполагал такой исход, – закивал головой Смирнов.
– Погоди, это не все, – вздохнул Никанор Кузьмич.
– Вот как? Чего они еще понапридумывали?
– Перед выходом за Барьер, маги наложат на тебя заклятье. Тебе придется искать Еву в образе собаки. И если удастся найти девушку, то ты обязан рассказать ей всю правду. Понимаешь – ВСЮ: почему ты отправил именно ее на это задание, чем руководствовался. И если она захочет, то вернет тебе человеческий вид, а если нет… – Никанор Кузьмич развел руками. – То тебе суждено будет провести остаток дней бессловесной собакой.
Закрыв лицо руками. Константин Григорьевич молча принял слова Полежаева.
– Послушай, Костя, ты вправе отказаться от этого. Я пойму тебя, но вот последствия отказа…
Хлопнув руками по коленям, Смирнов резко встал.
– Нет, Никанор Кузьмич, нет. Я не смалодушничаю и приму свое наказание.
– Что ж, я не стану тебя отговаривать, сам понимаешь.
