Еще один страх ей удалось повергнуть. Страх проявить чувства и насладиться желанием. Вот ведь как вышло: отправляясь сюда, в Магический мир, думала ли она, что помимо основных заданий, полученных от Константина Григорьевича, она будет разбираться со своими собственными проблемами, отрабатывать уроки, с которыми не справилась в своем мире.
Какой же по счету страх ей удалось победить? Кажется четвертый? Первый удалось повергнуть в городе Страхов, второй…
Со вторым помог справиться мастер Агвальт, дав понять, что не стоит бояться быть самой собой, что нет необходимости ломать свое «я», чтоб соответствовать тем представлениям, которые сложились о тебе у окружающих.
Третий… Третий тесно связан с поверженным четвертым страхом, потому как один вытекал из другого. Страх любить и отдаваться этому чувству не только всем сердцем, душой, но и телом.
Что ж, эти уроки Ева отработала и сделала это на пять. Довольная собой, девушка шла, улыбаясь душой. Будут еще другие страхи, но с ними она справится! Единственное, чего не заметила она, это как глубоко-глубоко в ее подсознании зарождался еще один страх. Но пока он не имел четких очертаний и форм, посему до тех пор, пока он не окрепнет, Ева не узнает о нем.
Местность, по которой продолжали свой путь Ева и Конэ-Эль, постепенно менялась. Зелень лугов и лесов стала уступать место иному цвету. Все больше и больше привлекал внимание желтый и его всевозможные оттенки. Вскоре все вокруг оказалось залито солнцем. Куда ни кинь взгляд – везде желтый цвет, словно у художника, нарисовавшего этот пейзаж, на палитре закончились другие краски.
– Золотистые луга Велиана, – догадалась Ева. – Теперь понятно, почему так назвали этот край.
– Непривычно, да? – эльф с интересом озирался по сторонам.
– Точно. У нас бывает похоже, когда наступает осень, и то не все окрашивается в желтый цвет, а тут… Необычно.
– Осень? – переспросил эльф. – И часто она на вас наступает? Армия у нее большая? И как вы обороняетесь?
– Угу, часто, – закивала головой Ева, с серьезным видом. – Раз в год обязательно наступает.
– Бедные, – вздохнул эльф, – как же вы там живете? Постоянно в осадном положении… Это ведь так тяжело.
– У, это еще что! Осень – ерунда, вот когда зима наступает, тогда еще хлеще! – сжав губы, чтоб не рассмеяться, ответила девушка.
– Зима? Еще и зима наступает???
– Тоже каждый год, – Ева отвернулась в сторону, чтоб эльф не видел, как она еле сдерживается. – У нас всегда так…
– Первые отцы! Что ж за мир у вас такой? Одного понять не могу, когда вы успеваете развивать ваши технологии, если все время воюете? И потом, при чем тут цвет листьев и травы?
Ева повернулась к эльфу, изо всех сил поджимая губы.
– Постой, – глядя на мимику ее лица, Конэ-Эль постепенно качал догадываться, что она попросту изгаляется над ним. – Наступление осени, это не военные действия, так?
– Так, так, – не выдержала девушка и закатилась от смеха. – Это времена года, хотя ожидание зимы у нас сродни подготовке к боевой операции.
От смеха у Евы на глазах выступили слезы, она хохотала, держась рукой за живот. Эльф остановился и с укоризной покачал головой:
– Э-э-э… И тебе не стыдно?
– Ну, прости, прости, – продолжая посмеиваться, извинилась Ева, смахивая слезинку. – Больше не буду.
– Не уверен, – прищурил глаза Конэ-Эль, – тебя хлебом не корми, дай только поиздеваться над бедным эльфом.
– Чес пионерское, – отсалютовала Ева, – больше не буду.
– Посмотрим, посмотрим… Итак: осень, зима – это…
– А еще весна и лето, – дополнила картину девушка, – времена года. Зимой, например, выпадает снег.
– Снег? Никогда не видел снега.
Продолжая путь, Ева попыталась, как можно подробней, рассказать эльфу обо всем. Конэ-Эль слушал, наклонив немного голову набок, периодически задавая вопросы, когда что-то становилось совсем непонятно. Как хороший педагог, Ева по нескольку раз отвечала на один и тот же вопрос, каждый раз стараясь раскрыть непонятные для эльфа термины с разных сторон.
Непривычный цвет флоры немного резал взгляд, девушке казалось, что она словно оказалась внутри картины Крылова, увиденной ею когда-то на выставке в Доме художников, что на Крымском Валу.
Дорога медленно вела их в гору. Нарастающий гул заставил девушку прервать рассказ. Вскоре на горизонте появилась черная точка, окутанная легкой дымкой, движущаяся в их сторону. Прошло немного времени, и путники могли четко разглядеть спускавшихся с горы четырех всадников. Ева машинально взглянула на Конхен, висевший за спиной у эльфа, тот молчал, никак не реагируя на приближающихся.
– Не светится и то хорошо, – ответила она на молчаливый вопрос Конэ-Эля. – Значит, встреча с нечистью нам не грозит.
– Если они проскачут мимо, то считай, что повезло. Хуже будет, если привяжутся к нам, – эльфу явно была не по душе сложившаяся ситуация.
Но, по всей видимости, всадники все же обратили свое внимание на идущих по дороге путников и
