– Алло. Полежаев слушает.
– Никанор Кузьмич, доброе утро. Это я, Смирнов.
На том конце провода образовалась тишина.
– Алло, Никанор Кузьмич, вы меня слышите? Алло-о.
– Слышу, Костя, слышу, – медленно произнося слова, ответил Полежаев.
– Вы искали меня? – поинтересовался Смирнов.
– Что ж ты вытворяешь, сукин сын. В университете все с ног сбились, его разыскивая, а он на КПЛБ водкой мозги себе заливает. Артур у меня еще свое получит, за то, что покрывал тебя все эти дни.
– Это он вам сказал, что я… – поинтересовался Константин Григорьевич.
– А кто ж еще. Кроме него, о твоем местонахождении никто и не знал. Ловко покрывал твое безобразие, шельма, – ответил Никанор Кузьмич.
Смирнов предпочел промолчать.
– У секретаря удалось что-то узнать? – с надеждой в голосе спросил Константин Григорьевич.
– Приезжай в университет, на месте поговорим. К вечеру жду тебя в своем кабинете.
– Договорились. Я через пару часов выезжаю.
Полежаев повесил трубку.
– Влетело от старика? – спросил Артур Михайлович, появившись в дверях кухни.
– Угу. Сердится. И тебе от него пламенный привет. Сдал меня, значит, а еще другом называешься, – Константин Григорьевич напустил обиженный вид.
– Для тебя же дурака стараюсь.
– Уж постарался, на славу. Старик мне теперь такую взбучку устроит, вовек помнить буду.
– Вот я и говорю, для тебя стараюсь, чтоб в другой раз неповадно было, – усмехнулся Артур Михайлович.
– Ладно, уж, старатель, – отмахнулся рукой Константин Григорьевич. – Все ж я не малое дитя. Кофе будешь? Чайник только что вскипел.
Два товарища сидели друг напротив друга и наслаждались ароматным напитком.
– Сейчас в универ поедешь? – полюбопытствовал Артур Михайлович.
– Куда ж еще…
– Ну, я думал, домой сперва заскочишь. Смирнов отрицательно покачал головой.
– Вечерком позвони, расскажешь, как все прошло.
– Всенепременно, – язвительно произнес Константин Григорьевич.
В ответ Артур Михайлович мило улыбнулся.
– Ты держи меня в курсе, если что… – перешел на серьезный тон Смирнов.
– Я понял. Буду докладывать о любых изменениях, – пообещал главный инженер.
До Москвы Смирнов доехал довольно-таки быстро. Благо в этот день дорога не изобиловала пробками. По коридору университета Константин Григорьевич шел, стараясь не смотреть по сторонам. Сочувственные взгляды сотрудников только раздражали его. Перед кабинетом Полежаева Смирнов остановился, одергивая полы пиджака. Место секретаря пустовало. Видимо, нового назначить еще не успели.
«Как же мы тебя проглядели, собака?» – мысленно обратился к Карозявкину Константин Григорьевич.
На этот и многие другие вопросы экс-секретарь отвечал вот уже почти неделю любознательному Потапкину. Полную информацию с каждого допроса глава контрразведки предоставлял Никанору Кузьмичу.
Смирнов сделал глубокий вдох и постучал в дверь. Выждав пару секунд, он вошел в кабинет Полежаева.
– Можно, Никанор Кузьмич?
Сухопарый высокий старик, с профилем орла и ястребиным взглядом восседал за своим огромным столом.
– Проходи, Константин, присаживайся. Разговор будет у нас долгим.
Покряхтывая, Смирнов прошел вдоль длинного полированного стола для совещаний, отодвинул стул и сел напротив Никанора Кузьмича.
– Вот ведь как оно все вышло, – начал разговор Полежаев. – Как говорится, «Пока гром не грянет, мужик не перекрестится». Столько лет работали и думать не думали о внутренней безопасности. Верили каждому сотруднику, как самому себе. А в результате такая вот петрушка образовалась. М-да.
Смирнов вздохнул вместе со стариком. Он сидел и ждал, когда тот начнет его отчитывать. Никанор Кузьмич догадался об этом.
– Что? Ждешь, когда я тебе на пряники выдам? Нужно бы, да запал прошел. Я тебе по телефону все сказал. Ты не малое дитя, сам все понимаешь.
Константин Григорьевич облегченно опустил плечи.
