– Так тебе известно, что я…
– Тщательно охраняемый секрет соловья, – лукаво произнес он. – Впрочем, для меня он никогда не был секретом.
– А почему ты мне ничего не говорил?
– Я считал неразумным говорить с тобой о том, что ты так тщательно скрывала.
– И когда ты узнал правду?
– С самого начала. Дело в том, что я видел тебя в Венеции.
– Ах, вот как! Я тоже тебя видела. В тот вечер… ты привез домой Обри.
– Значит, ты тоже знала, кто его привез, и наверняка думала: «Этот безнравственный доктор Дамиен пристрастил моего мужа к наркотикам».
– Да, именно так я и думала и сейчас уверена в этом.
– Понимаю.
– А ты считал меня легкомысленной, беспечной женой, которая не принесла Обри счастья и не спасла его, хотя и могла бы.
– А разве ты на самом деле не могла бы его спасти?
– Но как? Это было так ужасно… Пещера, где они собирались, и все остальное…
– Обри был глуп и к тому же позер. Когда он узнал о клубе Фрэнсиса Дэшвуда в Медменхэме, он решил устроить такой же у себя. Мальчишка и больше ничего!
– Но к наркотикам его пристрастил все-таки ты.
– Это неправда! – неожиданно гневно воскликнул он. – Мне было интересно наблюдать за их действием. Раньше считалось, что эти снадобья принимаются только для стимулирования воображения, обострения чувств. Я же понимал, что они обладают и медицинской ценностью, и хотел выяснить это поточнее.
– И ты выяснял это на живых людях. Ты позволял им бесконтрольно принимать наркотики и изучал полученный эффект.
– Это не так. Я все пробовал на себе. Обри и его друзья баловались своими наркотиками.
– Но ты тоже мог бы стать наркоманом.
– Только не я! Я-то знаю, где остановиться.
– Ты был там… в их пещере.
– Да. Это было очень интересно.
– А когда все это только начиналось… еще в Индии… ведь ты тоже там был.
– Там было несколько человек. Я сейчас уже забыл, как их звали. Одна довольно глупая бабенка, которая считала, что жизнь слишком скучна, основала этот клуб. Я действительно иногда проводил с ними время – мне нужно было выяснить эффект наркотиков.
– А почему же ты сам не попытался спасти Обри?
– Я действительно очень беспокоился о нем и неоднократно пытался вмешаться. Его брат был большим моим другом. Вначале я полагал, что Обри удастся отучить от его пагубного пристрастия, но когда началась эта история с пещерой, дело стало почти безнадежным, а когда ты уехала от него – тем более. После этого он стремительно покатился вниз.
– А ты помнишь ту ночь, когда умер мой ребенок? Ведь ты был там! Ты дал ему какое-то лекарство – свое собственное, – одним словом, поставил на нем очередной эксперимент, и Джулиан умер!..
– Это тоже неправда. Я уже говорил тебе – ребенок был мертв, когда меня позвали к нему. Я действительно тогда гостил в Минстере Сент-Клере, но в то время был в пещере и наблюдал за поведением людей, находившихся под влиянием наркотиков. Это очень многое дало мне для работы. Потом мы вернулись в дом, и я увидел, что одна из служанок буквально бьется в истерике – заболел Джулиан. Старая нянька была пьяна и ничего не осознавала. Я тут же поднялся к ребенку, но он был уже мертв. Он умер от воспаления легких.
– Если бы тебя вызвали раньше…
– Кто знает… Наверное, я сумел бы его спасти.
– И если бы я не уехала…
– Да, действительно, если бы ты не уехала…
– Кажется, ты сделал неверный вывод. Мой отец тогда находился при смерти. Я должна была поехать к нему, но когда я уезжала, с ребенком все было в порядке.
– Прости меня, – сочувственно произнес Дамиен, – я этого не знал. Как ты, должно быть, настрадалась!
Я почувствовала, что на глаза наворачиваются слезы. Опять боль ожила во мне, перед глазами возник тот ужасный момент, когда я нашла своего сына мертвым…
Дамиен отделил прядь моих волос и обмотал вокруг пальца.
– Все это уже в прошлом, – сказал он мягко, – а впереди тебя ждет новая жизнь. Забудь, наконец, о прошлом, моя дорогая, милая Сусанна! Перед тобой открывается будущее. Перестань грустить, начни жить сначала, с чистой страницы…
Я молчала. Он продолжал:
