шарить по кошелькам!
– Клянусь пузом святого Гри, этот господин не понесет ущерба, – и Адель требовательным жестом протянула к баварцу руку.
Тот покорно отдал Паризьене большой вязаный кошелек.
Она высыпала на ладонь содержимое, но сразу же разочарованно поморщилась и вернула пленному деньги вместе с кошельком.
– Что сие означает? – удивился Сергей Петрович.
– Что ты у него искала? – вмешался Ешка.
– Это не золото, золота она не тронула, – заметил Мач.
Баварец с интересом взглянул на Паризьену – и вдруг расхохотался.
– Мы в полку этой хворью уже переболели! – заявил он, и странные его слова были Паризьене совершенно понятны.
– А мне вот любопытно, – призналась она. – С одной стороны, хочется поймать нашего маленького капрала на вранье, а с другой – кто же от таких денег откажется?
– Это уж вещи взаимоисключающие, – подняв указательный палец, нравоучительно произнес баварец. – Либо – вранье, либо – денежки.
Адель вздохнула и насупилась.
– А жаль… – буркнула она.
Сергей Петрович поглядел на Ешку – может, тот что-то понял? Но цыган старательно чесал в затылке.
– Так что же ты искала, да не нашла? – осведомился Сергей Петрович.
– Пятифранковую монету, – призналась Адель. – Всего-навсего… Если кому из вас такая попадется – тащите ее мне, я разберусь. Знаете, такая большая, увесистая?
– Я тебе и побольше принесу, только позволь! – шепнул Адели Ешка. Она усмехнулась.
– Пять франков – разве это много? – удивился Сергей Петрович. А Мач – тот просто смотрел во все глаза, приоткрыв рот.
– Совсем немного, – успокоила его Адель. – Но пятифранковая монета стоит куда дороже, чем просто пять франков. Вот господин…
Она повернулась к баварцу.
– Господин Бауман, – представился тот и достойно поклонился. – К вашим услугам!
– Поручик Орловский! – выпалил Сергей Петрович и добавил не менее солидно: – К вашим услугам!
– Господин Бауман не даст соврать.
И Адель с баварцем как-то особенно хитро переглянулись.
– А нельзя ли говорить внятно? – наконец рассердился Сергей Петрович.
– Можно, мой командир! – браво отрапортовала Адель. – Докладываю – восемь лет назад наш дурак император велел выпустить в обращение эти самые монетки и не присмотрел за этим делом. Вот какой-то болван и распорядился изготовить их величиной с колесо!
– Вот такие, – показал пальцами господин Бауман, и это было хоть не с колесо, но все равно внушительно.
– Ну, они так и остались лежать в банках. Кому охота таскать с собой такую тяжесть? Тогда император придумал, как исправить положение. В одну такую монетку вложили – знаете, что? Чек на пять миллионов франков! Найдешь – предъявляй в банк и получай денежки!
– Пять миллионов? – воскликнул потрясенный гусар.
– Клянусь пузом святого Гри! И вообрази, мой командир, какая за этими монетками пошла охота! И сколько же их расковыряли почем зря!
– Но странно, однако, что в Пруссии французские деньги в ходу, – заметил Сергей Петрович. – Своих у вас разве не хватает?
– Во-первых, французы расплачиваются с нашими купцами и крестьянами своими франками и наполеондорами, – объяснил Бауман. – А во-вторых, это как-то надежнее. Проклятый корсиканец лет пять назад выпустил невесть сколько фальшивых денег – и немецких, и австрийских, и Бог весть каких еще. Помяните мое слово – вскорости окажется, что он и российских заготовил мешками!
– Насчет надежности французской монеты спросили бы у меня, – перебила его Адель. – Англичане в Испании тоже теперь чеканят фальшивые наполеондоры. Так что с ними – поосторожнее.
– Вот это скверно! – воскликнул баварец и со вздохом коротко поклонился француженке: – Благодарю…
– Было бы за что! – фыркнула Адель.
– А теперь, может быть, вы отпустите меня? – осведомился господин Бауман.
– Да что с вас возьмешь! – рассмеялся Сергей Петрович. – Езжайте уж, да впредь не попадайтесь!
– А позвольте полюбопытствовать, – не хуже, чем в светской гостиной, начал баварец, – всегда ли я смогу обнаружить вас при нужде в этом самом месте?
И скосил при этом глаза на Адель.
Она приосанилась в седле и прищурилась со значением.
– Ведь, насколько я понимаю, вы, сударь, разъезжаете по здешним лесам неспроста? – продолжал баварец.
Гусар приосанился.
– А как вы полагали? – многозначительно спросил он.
– Слыхивал я про некого русского офицера, который пробрался в расположение черных улан, собрал сведения, угодил ненадолго в плен – да и был таков… – с намеком произнес господин Бауман.
Сергей Петрович молча, но с победной улыбкой подкрутил левый ус.
– Русские лазутчики всегда славились отвагой, – добавил баварец, вкладывая в слова не только восхищение, но и зависть. – Я полагаю, немало русских офицеров оставлено в нашем тылу, чтобы возглавить местное население… Ведь местное дворянство наотрез отказалось в свое время собирать и вооружить народную милицию.
Таких подробностей гусар не знал. Но признаваться в этом никак не мог.
– Ну вот видите, сударь, вы же сами все прекрасно понимаете… – ловко вывернулся он.
– Возможно, настанет день, когда мы будем друг другу полезны, – туманно сказал баварец. – И надо бы позаботиться о надежной связи. Мне бы очень хотелось, чтобы такой прекрасный день поскорее настал…
Гусар переглянулся с маркитанткой, цыган – с Мачем.
В ожидании ответа господин Бауман смотрел именно на Адель.
– Видите дуб? – подумав, спросила она. – На повороте? Дерево приметное. До первой развилки легко достать с седла. Если будет угодно черкнуть записочку – тут она нас и дождется. И дождик ее не тронет.
– Весьма разумно, – одобрил господин Бауман. – Стало быть, честь имею!
И ускакал, не оглядываясь.
Адель долго глядела ему вслед.
– Держу пари – не позднее, чем послезавтра записочка будет меня ждать! – воскликнула она. – Клянусь пузом святого Гри!
И победоносно обвела взглядом эскадрон.
Ешка недовольно хмыкнул.
Мач попросту разинул рот. Он и вообразить не мог, что на войне мужчины домогаются женщин еще решительнее, чем в мирное время, потому что не знают, сколько им еще часов отпущено.
Гусар посмотрел на Адель с интересом.
То, что Ешка всячески подбивал под красавицу клинья, ему, разумеется, было известно. Но Ешкины амурные подвиги были как бы недостойны гусарского внимания. Зато интерес офицера, хоть и вражеской стороны, неприятно задел гусара – чего маркитантка и добивалась.
– Нас к тому времени тут уже не будет, – неожиданно сердито сказал Сергей Петрович.
– А где же мы будем? – невинно осведомилась Паризьена. – Разве мы не обретаемся в здешних лесах с неким тайным поручением? Не возглавляем местное население?
