– Донеси, коли не шутишь, – охотно позволила хорошенькая девушка.
– А ты куда собрался? Нам по дороге?
– По дороге, – сказал Мач. – Мне теперь куда глаза глядят – туда и по дороге.
– Меня Таней зовут, – сразу же представилась девушка. – А тебя как?
– Матис. Лучше – Мач.
Таня звонко расхохоталась.
– Мач и Кача собирались, прямо в Ригу отправлялись! – запела она дразнилку. – Мач кошачий жир повез, Кача – мышьих шкурок воз!
Тут бы и Мачу рассмеяться вместе с вострушкой, но некстати помянула Танюша Качу. Хотя в песенках Мач и Кача были неразлучной парой, но в жизни почему-то все получилось совсем не так.
– Ну, что надулся? – бесцеремонно спросила Таня. – Не понравилось? Тогда ты про меня спой!
Как ни странно, после дразнилки Мач почувствовал себя с девушкой как-то вольготнее. Это была не городская барышня, точно так же вели себя и его соседки с ближних хуторов. Правда, не с чужими. При чужих деревенская девица могла замолкнуть основательно…
– Вот три загадки отгадаешь – спою, – пообещал он.
– Ты что, загадки загадываешь? – искренне удивилась она. – Ну, давай, дорога веселее покажется.
– Чем старше кошка, тем острее когти, – принимая на плечо узел, начал Мач.
– Какая же это загадка? Это поговорка!
– Загадка!
– Поговорка!
– Если есть отгадка, значит – загадка! – уперся на своем Мач.
– И какая же отгадка?
– Метла!
Танюша задумалась.
– Да-а… – протянула она. – Ввек бы не сообразила! У нее же прутики острыми делаются… Ловко ты меня поддел! А ты откуда взялся? Что ты в Риге делаешь? Ты с барином своим приехал, да? Надолго ли ты в Ригу? Тебе у нас понравилось?
И еще огромное множество самых разных вопросов задала шустрая девушка. В конце концов она выяснила, что Мач совсем бесхозный, никому не нужный, и где ночевать – понятия не имеет.
– Что же ты? Растерялся? Такой ладный паренек – и не сообразил, где переночевать! Ну, твое счастье, миленький, что ты меня повстречал! – Таня опять рассмеялась, но уже иначе, не звонким, а ласковым грудным смехом одарила она парня. – Пойдем! Со мной не пропадешь! Так и знала, что на удачу свою по дороге нападу, мне и Феклушка сегодня карты раскидывала…
– А куда ты меня ведешь? – не удержался от вопроса Мач.
– Куда?.. – Таня рассмеялась в третий раз, но уже беззвучным смехом. – На волюшку-вольную… Понял?
– Понял! – воскликнул парень.
А привела она его в обычнейшую ригу. По случаю войны хозяева мызы перебрались в Ригу, прихватив с собой всю челядь, а скот, видно, хорошо продали. Мыза стояла пустым-пустехонька, можно было даже в господский дом забраться, но Таня повела Мача с узлом на задворки, где и стояла нехитрой постройки рига, без резных перилец, без общей для двух дверей галерейки, как принято было ставить риги в Курляндии.
– Смотри, хозяева уехали, а зерно оставили! – сказал Мач, указывая на дюжину мешков, сложенных у стены.
– Это не зерно, – отвечала Таня.
– А что же?
– Потом узнаешь. Ну-ка, помоги.
Она распустила узел и достала сверток плотно уложенного коричневого сукна, встряхнула – и в руках у нее уже был длинный кафтан диковинного покроя, с высоким стоячим воротником.
– Сейчас разложим – будет нам и простынка, и одеяльце, – пообещала девушка.
– Обоим?
– Ну да, миленький.
– Обоим не хватит, разве что совсем в обнимку лечь.
– А вот и хватит!
Она кинула странный кафтан на мешки и показала Мачу суконную полоску, которая пристегивалась к спинке двумя пуговицами, удерживая несчетное количество идущих прямо от воротника складок.
– Вот здесь и будем ждать! Разровняй-ка мешки! – Таня, с трудом вывернув пуговицу из тугой петли, встряхнула кафтан, шлепнула им пару раз о стенку и ловко расстелила.
– Ого! – только и мог сказать Мач. – Да тут на десять человек места хватит! Что это за кафтан такой?
– Кафтан? Это шинель! Мамкин дружок принес рукав зашить, а я забрала! Да солдатская шинель же, неотеса! Не видывал? Солдатики такие шинели носят. Ложись. Нам тут ждать да ждать. И поспать успеем, и всего-всего… Ляжем рядком, потолкуем ладком. Да ложись же, миленький! Что жеманишься?
Вдруг до Тани дошла причина столбняка, внезапно напавшего на парня.
– Или стыдно? – шепотом спросила она.
Мач молча кивнул.
– А ты не стыдись! Экая ты красна девица… Ложись ну хоть с краешку. Я же тебе не что поганое предлагаю.
Мач подумал – в ночном приходилось спать с соседской Гриетой или Маде под одной виллайне, и ничего, даже родители не видели в этом дурного. Правда, там у костра немало собирается девушек и парней, такого не бывает, чтобы только вдвоем… Подумал, подумал – и прилег рядом с Таней.
Она подоткнула под ноги сарафан, укрылась полой шинели и, опираясь на локоть, с интересом глядела на Мача.
– Ты парень крепкий. Нам такие нужны, – вдруг сказала она. – Со мной не пропадешь! А захочешь – дружком моим будешь. Вот погоди, я с кем надо переговорю…
– Что же у вас тут за воля-вольная? – наконец задал он давно волновавший его вопрос.
– А вот такая воля, что по самому краешку ходим, да сами себе господа! – весело отвечала она. – Вот сейчас война, все переполошились, а нам – раздолье! Потому что сам рижский губернатор за лодочников вступается! Раньше наших ловили, а теперь даже если с берега видят, что лодочка ночью пробирается, то и молчат. А если это разведка? Ты не думай, армии мы тоже служим! Наши лодки и пушки возили, и боеприпас, и солдатиков! Думаешь, кто по Даугаве чуть ли не до Крейцбурга добирался? Наши лодочники! И даже денег за это не брали!
В голосе девушки была неслыханная гордость.
– Какие деньги? – не понял Мач. – И при чем тут воля?
– Неотеса – он и есть неотеса! Если кто служит армии, ему за это должны платить, – со знанием дела стала растолковывать девушка. – А сейчас такая война, что люди сами платят, лишь бы позволили помогать!
– Кому платят?
– Да никому не платят, просто денег с губернатора не просят! Ведь из-за этого Наполеона город совсем захирел! Раньше за мачтами с одного берега другого не разглядеть, а теперь? Только самые отчаянные к нам пробивались…
– Так вы что же, в своей Риге, все – за русских?
– Так я и сама русская! За кого же мне еще быть? Если Наполеон на русского царя пошел?
– Сами русские во всем и виноваты! – убежденно воскликнул Мач. – Если бы они не завоевали Курляндию, то Наполеон не прислал бы сюда пруссаков воевать с ними! И жили бы мы себе мирно!.. И рижских предместий бы никто не жег!
– При чем тут твоя Курляндия? Он же хочет через Ригу на Петербург идти! Ему начхать на Курляндию! – грубовато, но справедливо выразилась Танюша. – Да и кто твою Курляндию завоевывал? Это господа между собой договорились, чтобы Курляндия была русской!
