Глава 4
Несмотря на мамины предостережения, несмотря на окрики друзей, Ромили покинула безопасную компанию приятелей и углубилась в лесную чащу. Она думала, что все будут восхищаться ее самостоятельностью и независимостью, будут уважать бесстрашную решимость нарушить запреты. Но она ушла не одна. Шестиногий демон, терпеливо поджидавший у дома с самого ее рождения, незаметно последовал за ней, а к нему присоединились и другие демоны, вышедшие из чаш, и, чтобы схватить девочку.
СБОРНЫЙ ПУНКТ В ГОСПИТАЛЕ РАЙТМАНА, ХАСИНТО.
ЧЕРЕЗ ЧЕТЫРНАДЦАТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ ПРОРЫВА, ЗА ДВА ДНЯ ДО НАЗНАЧЕННОГО СРОКА
— Я не подписывался на доставку продовольствия. — Бэрд неторопливо шагал вдоль длинной очереди грузовиков и время от времени останавливался, чтобы пнуть покрышку. — Я воюю с червями. Уничтожаю червей. Проклятие, что происходит с Хоффманом? Он впадает в старческий маразм?
— Это и наше продовольствие тоже, — мягко заметил Коул. Над головой кружили два «Ворона», вернувшиеся с продовольственных комплексов у Северных ворот, куда забрасывали команду техников. — Может, ты предпочитаешь собачатину, парень, но мне больше по вкусу нормальный бифштекс.
— Живые собаки гораздо полезнее. — Берни заглянула через борт ближайшей машины. — Хотя некоторое время мне пришлось выживать благодаря кошкам. Не так уж плохо. Из них получаются отличные перчатки и утеплители для ботинок.
Дом гадал, сколько продержится Коул против недавно образовавшегося союза Бэрд-и-Берни. Бэрд сделал вид, что не слышит насмешек.
— Почему бы им не вывезти все это по воздуху? — сказал он. — Это решение напрашивается само собой.
— Потому что у нас не так много свободных «Воронов», — терпеливо ответил Дом. 'Ну же, Маркус, куда ты провалился?' — Кое-что приходится переправлять по земле.
Поладить с Бэрдом можно было разными способами. Маркус просто не обращал на него внимания, Коул с бурными восклицаниями отвечал ему по всем пунктам, а Дом…
Дом вдруг понял, что ведет себя с Бэрдом точно так же, как с Бенедикто, своим сыном. Четырехлетние дети всегда задают множество вопросов. За несколько лет Дом сжился с постоянной болью от потери детей, но иногда горе выплескивалось неожиданным ударом, таким же обжигающе острым, как и в день их гибели.
Бенни сейчас было бы уже восемнадцать, а Сильвии — семнадцать. Дом мог бы стать очень молодым дедушкой. А Бенни, наверное, пошел бы служить, как и отец.
— 'Ты должен прекратить. Ты знаешь, к чему это может привести'.
Коул решил сменить тему громкой репликой:
— Значит, у вас есть хорошие рецепты приготовления кошек, леди Бумер?
Берни только усмехнулась:
— Я не шучу, парень. Я сделала отличные полосатые вкладыши для ботинок.
— Ты меня обманываешь.
— Взгляни сам.
Коул присел на корточки, а Берни расстегнула верхнюю пряжку на ботинке и отвернула край. Дом, повидавший за годы войны немало отвратительных сцен и тошнотворных картин, вдруг ощутил неподдельный ужас. Да, это был мех трехцветной полосатой кошки. Домашней кошки.
— Вот черт, бедная киска! — Коул громко расхохотался и хлопнул себя по бедрам. — Эй, Дэмон, хочешь, и тебе смастерим такие же? Подыщем хорошего рыжего кота.
Бэрд молча подошел к Берни и посмотрел на ее ногу.
— Да, это отличное изобретение, — сказал он. — Но я пас. Это вам, старикам, надо держать ноги в тепле. Нельзя же допустить переохлаждения в самый разгар операции.
Дом ожидал, что Берни тотчас спустит с Бэрда шкуру, но боевых действий не последовало. Она просто едва заметно улыбнулась, глядя на него в упор; и первым отвел глаза Бэрд. Рано или поздно он зарвется. Бэрд испытывал терпение каждого, пока не назревал взрыв или его остроты всем не надоедали.
— Никто не хочет посоревноваться с колонной? — предложила Берни. — Мы давно не тренировались.
— Пустая трата времени, — отмахнулся Бэрд. — Машины везут тридцать тонн продовольствия. Достаточно, чтобы прокормить город в течение месяца. Нам столько не унести — всего десять—пятнадцать процентов. Ты серьезно думаешь, что подобные усилия будут иметь значение?
— Можешь подсчитать сам. — Голос Маркуса прорвался сквозь гул моторов.
Он появился из-за оружейной платформы вместе с Федериком Рохасом — братом Яна Рохаса. Федерик совсем недавно занял место своего погибшего брата. Дом не знал, что сказать; фраза 'Я понимаю твои чувства' уже не подходила. Дом тоже лишился брата, но Федерик потерял двоих.
'Проклятие, как же паршиво, когда в войне погибают целые семьи, а я сбиваюсь со счета! Даже во времена Маятниковых войн это было бы настоящим событием, трагическим событием. А теперь… это рутина'.
Но Бэрд не позволил, чтобы присутствие Маркуса — и появление Рохаса — помешало ему развить идею:
— Надо все бросить, вот что я вам скажу. Какая разница, парой месяцев больше или парой месяцев меньше.
Маркус устало вздохнул:
— Бэрд, ты помнишь хоть одно положение из Восьмого Канона?
— Конечно он помнит, — ответил Коул, все еще искоса поглядывая на ботинки Берни. И Дом пытался решить, почему он с удовольствием ест мясо одних животных, а других не мог бы взять в рот… — Все они начинаются с одного утверждения: 'Самое главное — это задница Бэрда…'
— Мы перевозим источники возобновляемых продуктов и незаменимое оборудование, — сказал Маркус. — Это семена. Домашняя птица. Оборудование для гидропоники. Микоферментёры. Вот что необходимо спасать.
Теперь, когда домашний скот почти исчез, грибницы стали для людей основным источником белка, и Дому правился этот продукт. По крайней мере лучше, чем кошки. Еще одним его плюсом была возможность производить его в фабричных условиях. В последнее время каждый охраняемый квартал Эфиры превратился в городскую ферму, а жителям было рекомендовано выращивать любые съедобные растения на подоконниках и задних дворах. Парки и клумбы давно превратились в огороды. Дом слышал, что один парень держал в квартире свиней и по ночам выводил их на прогулку. Чем сильнее сжималась вокруг населенных пунктов блокада Саранчи, тем труднее становилось прокормить население.
В ограниченном пространстве можно было обеспечить проживание ограниченного количества людей. Дом даже думать не хотел о том, что опять могут начаться голодные бунты.
— И чего мы еще ждем? — спросил он.
Маркус проверил броню, активировал систему освещения и силовые батареи.
— Вот этого, — неопределенно ответил он и кивнул в сторону горизонта.
На фоне облаков появилось быстро растущее темное пятно, вскоре принявшее знакомые очертания. Последний из трех возвращающихся «Воронов», взметнув тучи пыли, приземлился на ближайшей свободной площадке.
Из кабины выпрыгнул Хоффман и зашагал к собравшемуся конвою. Следом за ним шел солдат с очень
