Образ жизни

Ещё пока не позабыты
Друзья неповторимых лет.
Ворота в прошлое забиты —
В грядущее калитки нет.

Все старые деревья пали.
А новые когда взойдут?
Смыт горизонт. Исчезли дали.
Толпа молчит — Мессию ждут.

Вот грянет гром. Вот дождь прольётся.
Вот снизойдут на нас снега.
Ну а покуда, так сдаётся, —
Земля разъята и нага.

В следах разрухи и отравы —
Лишь красный прах и чёрный прах…
Когда ещё пробьются травы
На грешных душах и костях!

20

Заварю я к полуночи чаю,
Выпью чуть, как праведный еврей,
Я последний Новый год встречаю
На солёной Родине своей.

И когда осядет чёрной пылью
Старый год за узеньким окном,
Всё, что за спиною, станет былью,
Отгоревшим светом и огнём.

Только пепел серый оседает
На кострище старом. И в груди.
Новый год дорогой осеняет,
Новою весною впереди.

Всё забыть? Оставить только имя.
О прошедшем думать и молчать.
Следующий год в Иерусалиме,
Видно, мне назначено встречать.

Где мне взять ещё немного силы,
Чтоб продлить остаток скудных дней?
Ничего не жаль мне. Лишь могилу,
Лишь могилу матери моей.

21

Как хорошо на белом свете жить,
И самому судьбу свою вершить.
Вдвойне прекрасней, втрое веселей

Считать всю Землю Родиной своей.
Нет выше Бога в мире никого,
Нет краше неба в мире ничего.
И ты, и я — от Бога одного.

Мы вместе все — из племени Людей:
Христианин, баптист и иудей.
И кроме Бога — горняя звезда,
И кроме неба — вечная вода.
Но выше Бога — в мире никого,
Но краше неба — в мире ничего.
И ты, и я — от Бога одного.

У нас у всех — один всеобщий враг,
От колыбели и до Божьих врат.
Мы гости — это надо разуметь —
Здесь, на Земле. А общий недруг — смерть,
И между, кроме Бога, — никого,
И дальше, кроме неба, — ничего.
И ты, и я — от Бога одного.

Пожар уже — на тверди и в морях,
Армагедон уже идёт в мирах:
В пустынях, в городах, в горах — везде.
И даже на летящей к нам звезде.
Кто с нами? Кроме Бога — никого,
Что с нами? Кроме неба — ничего.
И ты, и я — от Бога одного.