Старая калоша, ну что бы тебе шторы-то повесить? А парикмахера ждешь! Я вздохнула.
Она секунду-другую смотрела на меня в упор, потом с оскорбленным видом поинтересовалась:
— Что вы молчите? Сколько я смогу получить за квартиру?
— Подождите, Светлана Николаевна, не все так быстро.
Я достала свой старый, пухлый блокнот и принялась задавать обычные вопросы, некоторые из которых ставили хозяйку в тупик. Мне приходилось начинать сначала и давать подробные объяснения примитивным, на мой взгляд, вещам. Я наконец-то почувствовала себя в своей тарелке. Я полностью овладела ситуацией и все держала под контролем, даже озлобленный взгляд хозяйки меня уже не нервировал.
— А поликлиника далеко?
— Да вот, вот под окнами, — радовалась Светлана Николаевна и мчалась к подоконнику.
— Школа? Детсад? Да, кстати, до вас чрезвычайно неудобно добираться, — я выдержала напряженную паузу, — вам самой, наверное, приходилось несладко.
— Что уж несладко, — всплеснув руками и сразу становясь похожей на обычную базарную бабку, воскликнула Светлана Николаевна, — а на машине-то, на машине быстро. Раз — и дома. Ну и на маршрутке можно.
— В один конец — восемнадцать рублей, — грустно произнесла я, — ладно, разберемся.
В этот момент раздался звонок в дверь. Наверное, у парикмахерши Клары проснулась совесть и она явилась. Хозяйка отправилась открывать, а я еще раз окинула взглядом пыльное помещение. Не понимаю, ведь переехала, пусть временно, но живет, хоть бы полы, что ли, помыла.
— Здрасте. — В дверном проеме возник широкоплечий молодой мужик с сизым оттенком лица. Он был довольно броско одет — розовый свитер с сиреневыми разводами и кислотно-зеленые брюки со множеством карманов. Огромные ботинки на тракторной платформе, которые моя подруга Лелька безапелляционно называет говнодавами.
— Здравствуйте.
— Это насчет квартиры, Владуня, — торопливо объяснила Светлана Николаевна, приглаживая мокрые пряди. У нее был смущенный и немного растерянный вид.
— Да ты че? — притворно удивился мужик.
Я злорадно хмыкнула. Вероятно, Светлана Николаевна стыдится своего неотесанного сынка. То-то глазки у нее забегали, пальчики нервно край пиджака сжимают.
Владуня между тем одарил меня важным кивком, глядя чрезвычайно серьезно.
— Вас как зовут? — грубовато поинтересовался он, выдвинув вперед тяжелый подбородок.
Я ответила. Он кивнул удовлетворенно и произнес, обращаясь к Светлане Николаевне:
— Давай кофем Марину напои.
На ее месте я бы двинула дитятке прямо в глаз. Неслыханная наглость так разговаривать с собственной матерью! Но Светлана Николаевна довольно спокойно ответила:
— Мы только что чайку попили, Владичек. А ты иди на кухню, я там пирожные твои любимые купила, сигареты… Ступай, солнышко.
«Солнышко» одарило ее презрительным взглядом, и тогда хозяйка, заставив меня онеметь от удивления, погладила Владика по волосам и впилась в его губы страстным поцелуем.
Мужчина оттолкнул ее и досадливо дернул плечом.
— Ой, я так соскучилась по тебе, Владусечка! — пропела Светлана Николаевна. — Только ты все равно ступай отсюда, нам с Мариной нужно обсудить кое-какие нюансы…
Она бросила на меня короткий, но выразительный взгляд. Мол, видала, какого я парня себе отхватила? Мол, куда тебе до меня в своих заляпанных кроссовках, со своими подростковыми вихрами!
Я между тем старательно делала вид, что все нормально. Хотя мне казалась странной ситуация, когда молодой, смазливый парень в любовниках у престарелой тетки, которая продает квартиру мужа и ждет парикмахера перед встречей с альфонсом.
— Владик, нам с Мариной поговорить надо, цену определить, все предусмотреть, — продолжала щебетать Светлана Николаевна.
— Ну и сколько эта халупа стоит? — игнорируя любовницу, спросил у меня Влад.
— Владик, это неприлично!
— Что неприлично?
— Э… Считать чужие деньги.
— Почему чужие? — искренне недоумевал Владик.
Честно говоря, я была в восторге от происходящего, и Владик нравился мне все больше и больше. Он, по крайней мере, не тянул время и задавал нужные вопросы. Я решила, что пришел момент вмешаться.
— Светлана Николаевна, может быть, вы с сыном потом все обсудите? У меня не так много времени, — сказала я, подражая интонациям хозяйки.
Владик залился беззастенчивым хохотом, между тем как его «мамаша» побледнела и вся словно сжалась.
— Она подумала, что я тебе… что ты мне, — задыхался от смеха Владик.
— Хватит! — рявкнула хозяйка. — Иди на кухню!
— Извините, Марина, — вдруг совершенно серьезно сказал Влад и, полный достоинства, удалился.
Светлана Николаевна сделала глубокий выдох и украдкой отерла пот со лба.
— Ну что, милочка, давайте поговорим спокойно, — она присела на край пыльного стула, — я хочу получить за эту квартиру максимум. Ваша забота, как это сделать.
Я чуть не фыркнула от возмущения. Моя забота умудриться хоть за сколько эту халупу продать! Ладно бы хозяйка хоть заикнулась о достойном вознаграждении, так нет — по ее словам, я должна из штанов выпрыгнуть исключительно на общественных началах.
— Светлана Николаевна, — задушевно начала я, — а максимум для вас это сколько?
Она назвала цифру, и я чуть не расхохоталась. Нечто из области фантастики, честное слово!
— А минимум? — осторожно, сквозь зубы спросила я, опасаясь уже не удержаться от смеха.
— Я даже думать об этом не хочу! — Светлана Николаевна томно коснулась пальцами висков и скороговоркой произнесла еще одну цифру. По-моему, это и был реальный максимум.
Но спорить сейчас с хозяйкой мне не хотелось, да и бессмысленно. Она должна для начала повариться в этом: испытать на себе капризы придирчивых покупателей, побыть в атмосфере нервного ожидания.
Я перечислила условия, на которых основывалась моя работа. Назвала свои проценты. Посетовала вместе со Светланой Николаевной на низкие цены на недвижимость.
— Ты ее не слушай, красавица, — возник в дверях Владуня и, прищурив глаза, заговорил с цыганскими интонациями, — она тебя, красавица, мучить будет, выкаблучиваться будет! А по ее цене ты фиг продашь эту развалину.
— Сам ты… — цыкнула Светлана Николаевна.
Я сидела тихонько, как пришибленная. С одной стороны, ясно — никакого навару здесь не ожидается, хорошо, если при своих останусь. С другой — безумно интересно, чем дело кончится. То ли хозяйка молодого любовника выгонит, то ли он с минуты на минуту самостоятельно испарится. Однако пока они только пялились друг на друга. Я решила, что оставаться тут просто неприлично, и направилась к двери.
— Вы куда же, милочка? — спохватилась Светлана Николаевна.
— По делам, — откликнулась я, — а вы думали, я с вами буду сидеть, пока покупатели не придут? Да и не придут они сегодня, я только вечером объявление дам, по своим каналам поищу. Словом, до свидания.
— Но мы же толком не поговорили! Вы мне обещаете, что цена будет приемлемой?
— Для покупателей? — хмыкнула я, краем глаза заметив, как Влад в ответ на мои слова восхищенно потрясает кулаками в воздухе.
— Перестаньте, милочка, — Светлана Николаевна недовольно поморщилась, — мне совсем не до шуток. У меня на все, между прочим, меньше месяца. И квартиру продать, и дела свои уладить.
Она снова изобразила томление и усталость от жизни, прикоснувшись к вискам тонкими пальцами. Влад за ее спиной возвел глаза к потолку. Мне вдруг стало весело.
— Не переживайте, Светлана Николаевна, — быстро произнесла я, — все успеем, главное — на цене такой немыслимой не настаивать. Вы поймите, у вас район невыгодный, дом блочный, со всех сторон
