Понятно теперь, зачем Ярослав собрал магов второго ряда. Это не простая драчка, пограничный конфликт, что закончится примирением через несколько дней, а масштабная война, каких в Нижнем Новгороде не случалось с самого начала девяностых.
Вообще настоящего, стопроцентного мира среди тех, кто жил «за Пеленой», не бывало никогда. Всегда находился какой-нибудь клан или орден, состоящий во вражде с другим кланом или орденом, отыскивались желание и повод, чтобы сунуть врагу в бок шпильку или подложить свинью.
А поскольку никакого намека на центральную власть не имелось, то и одернуть драчунов было некому. Крайне редко возникала такая ситуация, чтобы одно сообщество магов могло диктовать волю другим, а если и возникала, то быстро разрешалась тем, что против усилившегося конкурента объединялись все остальные. Его чаще всего уничтожали, но порой просто ставили на место, ослабляли до приемлемого уровня. Ну а отпраздновав победу, вчерашние триумфаторы начинали грызться друг с другом.
Вечная вялотекущая война с перерывами на активные боевые действия.
Топлива в костер добавляли источники, имевшие обыкновение время от времени угасать. Отживший свое колодец в один не самый прекрасный день пропадал, а орден, владевший им, – оставался с носом.
И точно так же на нейтральной территории мог внезапно вырасти новый источник. За него немедленно начиналась драка, ведь чем больше у тебя колодцев, тем ты сильнее, тем больше у тебя власти.
Поэтому союзы между кланами и орденами не отличались прочностью и распадались с такой же легкостью, с какой рвется гнилая веревка. Территории и источники переходили из рук в руки, а сила объединений кланов колебалась в широких пределах.
Сегодня твой орден владеет половиной города, а завтра он – ничто…
Так обстояли дела в Нижнем Новгороде, и так же, насколько знал Олег, и в других городах.
Он доел бутерброды, отнес тарелку и бокал к стойке. А когда повернулся, чтобы возвратиться на место, дверь, ведущая во второй зал, открылась. Оттуда вышел Ярослав, за ним показались маги второго ряда – сутулый, похожий на учителя Антон Григорьевич, усатый Федор, Аристарх Сергеевич и две женщины, которых Олег знал только по именам: Мария Аркадьевна – постарше, и Ольга – помоложе, высокая блондинка с хищным взглядом.
Сейчас в этом взгляде таилось нечто похожее на страх, да и вообще верхушка «Золотой розы» выглядела пришибленной.
– Привет, Рыцарь, – Ярослав протянул руку. – Очень хорошо, что ты здесь, – пожатие у бывшего самбиста было крепким, по-настоящему мужским. – Так-так, я полагаю, смысла скрывать правду нет, – он обвел собравшихся взглядом, – и вы должны все знать. Мне больно произносить такое, но мы капитулируем…
– Что? – Лена вскочила со стула, глаза ее сверкнули. – Этого не может быть!
Олег почувствовал, что его ударили под дых ледяным бревном: капитуляция, безропотная сдача?
Но Ярослав не врал, в его словах не было и следа лжи.
– Но, босс… зачем? – На лице Артура отразилась растерянность. – Мы отбили две атаки и сможем отбить еще сотню.
– Только не в том случае, если они навалятся все разом, – покачал головой Ярослав. – Против такой силы мы не выстоим: оборотни, клан Фоон, «бесцветные» из Белых Вихрей и «Союз Семи». Если начать сопротивляться, то прольется море крови, причем большей частью – с нашей стороны.
Аристарх Сергеевич подошел к Олегу, потрепал его по плечу и, перегнувшись через стойку, попросил сто граммов водки. Взял стопку и одним махом вылил ее содержимое в рот.
Аристарх Сергеевич, спиртного не терпевший!
– Иного пути нет, – сказал Ярослав, и Олег готов был поклясться: глава «Золотой розы» не лукавит, он сам верит в то, что говорит. – Мы должны пройти через капитуляцию, чтобы выжить. Как иначе мы докажем собственную невиновность, непричастность к тому, что творится сейчас на кладбищах? Слаш, к сожалению, найти не удалось…
Олег поморщился, краем глаза увидел, как скривился Аристарх Сергеевич.
– Но они… оборотни и прочие, заберут все, захватят источники, – подал голос один из бойцов «Аргуса», рыжий здоровяк, сидевший рядом со Степаном. – И как мы после этого выживем?
– Не заберут, – Ярослав встряхнулся всем телом, точно перед выходом на борцовский ковер. – Поскольку капитулируем мы по собственной воле, то и условия будут не очень жесткими. По крайней мере, я сделаю для этого все, и не только я один. Ведь так?
– Конечно, так, – сказал Аристарх Сергеевич. – Наш шанс еще в том, что победители передерутся между собой. Союз их не может быть долговечным, он просто обречен на распад. Поэтому нужно перетерпеть, пережить это унижение, дождаться того момента, когда станет ясно, что не «Золотая роза» балуется некромантией. Чтобы потом отомстить.
Они все говорили правильно, и Ярослав, и отставной капитан, но у Олега душа выворачивалась наизнанку при одной мысли о том, что придется сдаться. С детства он плохо умел проигрывать и всегда злился, когда не первым был на соревнованиях, и в Афгане бесила необходимость порой отступать перед «духами». Сейчас же его не просто просили проиграть, а заставляли отправиться на последнее место, добровольно признать себя слабейшим.
– Решение принято, и те, кто с ним не согласен, могут покинуть орден, – тон Ярослава изменился, стало понятно, что более никаких возражений глава «Золотой розы» не потерпит. – А мы отправляемся в резиденцию, куда через час прибудут для переговоров наши недруги.
Олег вздохнул и покорно склонил голову.
Глава 6
«Зеркальная пирамида», главная резиденция ордена Желтого Ока в Нижнем Новгороде, изнутри куда больше, чем можно подумать, глядя на нее снаружи. Она заключает в себе четыре обычных этажа, которые в принципе может посетить уроженец любой из двенадцати сфер, два подвальных, о коих знают лишь Наблюдатели, и еще два, скрытых пеленой глубокой тайны даже от многих «бесцветных».
Нижний из этих двух, укрытый глубоко в недрах земли, невелик и состоит всего лишь из дюжины помещений. Тут хранится архив ордена, не тот, что доступен всем его членам, а тайный, истинный – биологические досье на всех Наблюдателей с желтым глазом на затылке. Здесь же прячут тайны, принесенные «бесцветными» с их сгинувшей родины.
И еще тут иногда встречаются иерархи Желтого Ока, чтобы обсудить то, что не предназначено для чужих ушей.
«Зеркальная пирамида» и сама по себе защищена от прослушивания, и с помощью техники, и заклинаниями. А уж в ее подземелья не проникнет даже пытливая крыса, не говоря уже о менее ловких, наделенных разумом существах.
Сегодня в одной из совещательных комнат на нижнем уровне оказались пятеро Наблюдателей.
– Рад видеть, что… все откликнулись на мой зов, – с легкой заминкой проговорил один. – Можно садиться.
Комната была невелика – три метра на три, пол, потолок и стены обшиты деревянными панелями, на которых алой краской нарисован А-ркхан, символ абсолютного ничто, алчущей пустоты. Он превращает помещение в невидимку, делает его недоступным даже для самых изощренных поисковых заклинаний, в том числе и из арсенала хозяев пирамиды.
В центре комнаты – круглый стол, рядом с ним – стулья, в одном из углов – шкаф, в ящиках которого можно найти стаканы и полотенца, бумагу и карандаши, в другом – раковина с единственным краном.
Ничего лишнего, все для того, чтобы тут можно было спокойно работать.
Тот из «бесцветных», что выступил в роли хозяина, положил на столешницу тяжелые руки с короткими толстыми пальцами.
– Ситуация вышла из рамок, установленных планом, – сказал он. – Докладывай, Петр.
– Пятнадцать минут назад, – заговорил очень высокий Наблюдатель с острым носом, – «Золотая роза» обратилась ко всем своим врагам с извещением о том, что она сдается. Предложение о капитуляции было принято, и сейчас победители лихорадочно решают, как его использовать.
Лица его слушателей отразили удивление, остался спокоен лишь обладатель тяжелых рук, широкоплечий, с мощными надбровными дугами над темными глазами и шишками на голом сером черепе.
