– Не интересуемся.
– Тоже верно. Меня зачем сюда привели? Вы ведь не удивились, что сюда зачем-то привезли мента, вас неприятно покоробило его поведение, не более того. Зачем меня привезли?
Циркач ответил не сразу. На лице его проступило сомнение, но длилось он не очень долго – всего пару секунд. То ли сработало правило трех «да», и несколько раз откровенно ответив на малозначительные вопросы, он уже не смог удержаться, то ли не было особой разницы в том, умрет мент, получив половину информации или всю. А может, и Влад на это надеялся, отказ отвечать на вопросы выглядит проявлением слабости, и на глазах всей труппы предводитель себе позволить такого не мог.
– Вам меня предъявили для запоминания? – вбросил мяч в игру Влад. – Типа – чтобы вы меня хорошо рассмотрели и запомнили.
– Ошибся, – не без злорадства ответил директор. – Не для этого. Нужно было проверить – видишь ты сквозь Пелену или нет. Ты можешь скрывать свои чувства там, в толпе, когда замечаешь одного-двух чужаков... А когда тебя внезапно окружают оборотни... Нас попросили...
– И что вы ему сказали?
Арсен Михайлович снова улыбнулся и покачал головой:
– Ненависть из тебя так и перла. Клокотала и лилась наружу. Но не было страха. Вот сейчас ты боишься... Не дергайся, не нужно. Ты хорошо держишься, но страх спрятать нельзя. Ты продолжаешь нас ненавидеть, но страх всплыл на самый верх, пенится на поверхности. А ночью ты сумел его сдержать. И ненависть твоя была очень мотивирована. Я в восторге! Честно. Ты так мастерски изобразил свою обиду, так хотел вызвать бригаду, следователей и экспертов... Я списал твои эмоции на это. Еще раз – молодец.
– Мерси за комплиман, – Влад даже хотел сделать реверанс, но вспомнил о своей головной боли и остался стоять ровно. – Вот если вы снова перестанете «тыкать», я буду просто в восторге. Вы сказали, что я не вижу сквозь Пелену. Так?
– Так.
– И я в результате доехал до дома живой. А мог не доехать. И ребята ждали бы меня под дождем совершенно напрасно... Но ведь и следить за мной вас тоже просили?
– Да. Только раньше. Вечером. За местным подполковником, за приезжим полковником и за капитаном, который там обязательно появится.
– А за кем следил тот, которого убили?
– За полковником. Двое побежали за тобой, а он остался у дома. Когда остальные вернулись – его уже не было. Мы решили, что он что-то заметил, искать не стали. Ночью его труп кто-то подбросил на арену.
– И все?
– И все.
– Мне говорили, что маах'керу не прощают убийц своих соплеменников. Это правда?
– Это правда.
– И кто его убил?
– Мы не знаем.
– Серьезно? – удивился Влад. – Вам даже не удалось узнать, кто бы это мог быть?
Директор цирка молча ступил вперед, сгреб Влада за лацканы куртки:
– Ты. Знаешь. Кто. Это. Сделал?
– Поставь на место, – сказал Влад, твердо глядя в меняющееся лицо Арсена Михайловича.
Мелкая шерсть полезла сквозь кожу, лицо удлинилось, верхняя губа стала короче, обнажая громадные желтые клыки.
– Поставь. На место, – повторил Влад. – Я не буду ничего говорить животному. Я...
Резкий толчок отбросил Влада, он попытался удержаться на ногах, но сильный удар швырнул его на арену. Вспышка боли полыхнула в голове, непомерная тяжесть обрушилась на грудь.
– Я не буду с тобой говорить, тварь! – выкрикнул Влад. – Не...
Удар в солнечное сплетение, и воздух исчез во всей вселенной.
– Ты скажешь! – прорычал зверь. – Скажешь...
– Скажу... – еле смог пробормотать Влад. – Если ты прекратишь...
Еще удар – Влад закашлялся, перевернулся на бок. Прижался щекой к вонючей ткани манежного покрытия.
Удар, на это раз – по ребрам. И, кажется, ногой. И еще раз – точно ногой. Директор все-таки берет себя в руки. В лапы. Нет, все-таки в руки. Снова стал человеком. Почти человеком.
– Отревел? – со стоном спросил Влад. – С тобой снова можно разговаривать?
А ведь всего пару минут назад директор был таким невозмутимым.
Влад медленно, прижимая руку к ушибленному боку, встал. Выпрямился.
Если бы арена перестала раскачиваться... И немного воздуха. Не этой звериной вони, а нормального чистого воздуха. Всего несколько глотков.
Медведь снова исчез. Снова перед Владом стоял силовой жонглер на пенсии. Тяжело дышащий жонглер, скалящий зубы силовой жонглер в изодранном в клочья спортивном костюме.
– Несколько глубоких вдохов... и медленных выдохов, – посоветовал Влад. – Но если ты мне ребра повредил – пеняй на себя. Я...
– Кто убил? – выдохнул оборотень.
– Кто-то очень сильный? – предположил Влад. – Кто-то, кто смог схватить молодого здорового маах'керу, скомкать как тряпичную куклу и принести с Павлова Поля к цирку... И обратите внимание – он точно знал, откуда этот конкретный маах'керу. На вашем ведь не было ошейника с просьбой привести его к хозяину. Не было? Откуда он это узнал? И, подозреваю, запаха никакого не было на трупе, иначе вы бы выследили... Вы умеете, я знаю...
Директор труппы отошел и опустился на барьер манежа.
Влад подошел и сел почти рядом, правда, боком, так и не сумев заставить себя повернуться к труппе оборотней спиной.
– Все так? – спросил Влад.
Оборотень кивнул.
– А если бы вы узнали, кто это сделал?
Оборотень усмехнулся.
– А если это человек? – спросил Влад.
– Человек? – недоверчиво протянул Арсен Михайлович. – Человек?!
Ненависть и недоверие в голосе. Недоверие, ненависть и... Человек?
– Вам не сказали, что в Харькове гастролируете не только вы? – Влад прижимал локтем наливавшийся болью бок и одновременно боролся с головокружением.
Темнота была рядом. С утробным бульканьем переливалась за лучами прожекторов. Она ждала своего момента.
– Убери свой зверинец, – сказал Влад.
– Нет.
– Убери. Потом ты сам все поймешь, а сейчас – убери.
– Нет.
– Ты их сможешь удержать, если они узнают? Сможешь остановить? Они могут просто погибнуть. Чик, и готово. И тебе придется воровать из зоопарка пантеру, еще волков, ну и других животных, – Влад даже смог повысить голос.
Дышать мелкими глотками и одновременно почти кричать было непросто. И очень больно.
– С ними не будут сражаться. Их просто убьют. Я не знаю, что будет использовано на этот раз, но, похоже, у человека этого богатый магический арсенал. Очень богатый. – Влад тихо застонал. – Убери остальных. Не бойся, я на тебя не наброшусь... И фонари... Достали. Выслушай, потом – убивай, ешь, откладывай на зиму... Что хочешь...
Остановиться. Прекратить нести это бред. Медведь все и так понял. Теперь он примет решение...
– Всем выйти, – глухо произнес оборотень. – Всем – выйти.
