сожалел лишь об одном - что придется возвращаться в Темный мир. Действительно темный... и мрачный. Ведь там нет ни солнца, что может закатиться за горизонт и подарить прохладу, ни туч, что орошают землю ледяными струями дождя, ни травы, ни деревьев. Нет там бескрайнего океана, рек, озер. Нет звезд, что будят бескрайнюю фантазию и желания... Ничего, что манило бы и влекло. Тяжело вздохнув, демон прочитал пастуха и двинулся в путь. Надо было загнать этих тупых тварей в стойла и насладиться редкими минутами той свободы, что была так давно утеряна и почти забыта. Повинуясь мысленному приказу, овцы сбились в кучу и с громким блеянием припустили по полю давно привычным маршрутом. Открывшая глаза шавка, пару раз гавкнула, но увидев, что животные не обращают на нее никакого внимания, потрусила молча рядом с хозяином.
Дом пастуха стоял на окраине города, вдали от массивных, каменных строений и представлял собой ветхую лачугу, сложенную из переплетенных между собой древесных жердей, которые местами проглядывали из замазанных глиной стен. Оконный проем был скрыт плотными, серыми занавесами, а крыша была завалена ветками и сухой травой. Рядом с домом стоял небольшой загон, что только-только мог вместить отару, которая, подчиняясь приказу хозяину, вваливалась через ворота. В дальнем углу был выстроен небольшой навес, видимо укрывавший поголовье от дождя и небольшая конура для собаки.Разделавшись с одной задачей, Туор решил осмотреть жилье пастуха и направился к дому.
Внешний вид здания, если его можно было так назвать, навеял на обитателя Темного мира теплые и в тоже время печальные воспоминания: такие же лачуги строили первое время в Гизе, до появления в городе Мульцибера. Там он проводил лучшие минуты своей бесконечной жизни. Как же это было давно... Туор подошел ко входу и одернул плотный полог, что заменял дверь. Едва он шагнул в полумрак комнаты, кто-то его окликнул. Точнее сказать не его, Туора, а пастуха.
- Ты сегодня рано, Элай. Что-то случилось?
Туор дернулся, словно ожегся о крапиву.
'Я слышал этот голос прежде! - подумал он. - Хотя, возможно, сказывается перемещение в этот мир и многое другое'.
Но едва показался тот, кто звал пастуха - демон замер в недоумении. Даже он сам не мог описать свое состояние: страх, до этого момента ему неведомый, восторг, желание, паника, которой он тоже никогда не знал, все смешалось. Туор почувствовал легкое головокружение и оперся о стену.
- Ты себя хорошо чувствуешь? - спросила жена пастуха, выйдя на свет.
Демон не верил своим глазам. Прямо перед ним стояла та, которую он считал потерянной для себя навсегда! Чье окровавленное, бездыханное тело он держал на руках, а потом сокрыл в каменной толще пирамиды в Гизе. Перед ним стояла Дария. Живое воплощение его возлюбленной. Это имя чуть не сорвалось с губ пастуха, но тот вовремя спохватился. Его разум был полностью подчинен демону, и он знал, что женщина, стоящая перед ним носит другое имя. Другое...
- Все хорошо... Хана. Я решил... провести остаток дня дома, рядом с тобой.
Женщина улыбнулась и обвила шею супруга, поцеловав его в лоб. Туор робко положил руки ей на талию и прижал ее к себе. Тот же запах тела, те же темные волосы, пахнущие мятой. Вот она - самая страшная кара Создателя. Вот она - самая большая его награда. Душа музы была вплетена в тело простой смертной, которая по чистой случайности была женой того, кто стал временным пристанищем для демона. Ирония судьбы... И сейчас Туором овладела одна-единственная мысль - назад он не вернется! Выполнить задуманное - да, но вернуться... После того, как он встретил ту, что потерял однажды... Еще раз он этого не допустит!
- Сегодня необычайно душно, хочешь воды? - женщина попыталась отстраниться, но супруг крепко сжимал ее в своих объятиях.
- Мне не нужна вода. Мне достаточно ощущать влажность твоих губ... - прошептал демон и запустил пальцы волосы супруги пастуха.
- Что с тобой? Нежность так и плещет из тебя.
- А что, раньше было по-другому? - Он провел кончиками пальцев по ее лицу.
Женщина удивилась и ответила:
- Ты очень редко оказываешь мне внимание. Или ты и этого уже не помнишь? Что с тобой происходит, Элай?
- Каким надо быть бесчувственным, чтобы не дарить любовь и нежность такому созданию, как ты... - дыхание демона легким холодком пробежало по шее Ханы, заставив ее еле слышно застонать.
Сухие губы прикоснулись к молочной коже, и женщина вздрогнула.
- Ты меня пугаешь...
Ладонь демона скользнула в разрез хитона Ханы и проскользила по животу, плавно поднимаясь вверх. Она глубоко задышала и прикрыла глаза.
- Элай...
- Забудь на сегодня это имя, - тихо сказал Туор. - Не оскверняй свой слух и эти стены недостойным прозванием прошлого...
Ладонь его сжала упругую грудь супруги. Вытащив зубами иглу, скрепляющую край хитона, демон отбросил ее в сторону и одежды пали с плеч женщины, обнажив дрожащее от желания тело. Скинув торбу и одним движением сорвав с себя тунику, пастух обхватил бедра жены, приподнял ее и с глухим стоном прижал к серой стене. Хана закусила губу. Ее зрачки закатились, и ресницы стали подрагивать в такт движениям мужа...
Глава 3.
- Солнце встает, любимый, - прошептала Хана на ухо своему супругу. - Я бы провела в постели весь следующий день, но пора выгонять овец. Надеюсь, когда ты вернешься, твоя любовь не охладеет.
Она осторожно укусила пастуха за мочку уха.
- И не надейся! - ответил демон, обняв женщину. - Возможно, я задержусь. Появились неотложные дела... в городе. Но... я непременно вернусь. Я не оставлю тебя одну более никогда! - и он поцеловал ее в губы.
Встав с ложа, пастух поднял с пола лохмотья туники, подвязал их поясом вокруг бедер и, надев сандалии, вышел во двор. Отворив ворота, он свистом пробудил собаку, дремавшую перед домом, и пошел через поле. Овцы, повинуясь все тому же мысленному приказу демона, стали медленно покидать загон и шумно побрели за хозяином. Навес, что вчера остался под деревом, оказался не тронутым. Глупые шерстяные создания стали мирно пастись в поле и щипать сочную траву, а пастух тем временем лег на тряпицу, положил под голову суму и закрыл глаза. Внезапно его тело изогнулось, затряслось и, сопровождаемое еле заметным свечением, приняло состояние покоя.
Демон покинул тело Элая и вырвался на свободу. Впереди предстояла трудная работа. Опасная? Нет, лишенный плоти, он останется незамеченным для большинства обитателей Пределов. Но все равно, следует быть настороже. Яркий свет может выдать его. К тому же он причиняет боль. Пусть терпимую, но все же. Серая тень проплыла по зеленому ковру долины и исчезла так же внезапно, как и появилась.
Демон несся сквозь белые облака, плавно перетекшие в непроглядный сырой туман, который являл собой переход от мира смертных в мир Ангелов. Несмотря на отсутствии плоти, дышать становилось труднее. Это даже нельзя назвать дыханием, как таковым. Бестелесный дух словно сжимали невидимые тиски, и демон увеличил скорость. Через мгновение демон вынырнул из белого плена и ворвался в Пределы, которые ударили по нему ярчайшим светом и больно обожгли, лишив части Силы.
Пределы изменились. Сильно изменились. Они престали походить на те, что были прежде. Мраморные пустоши теперь были покрыты раскидистыми пальмовыми деревьями, кустарником и травой, что тянулись до самих стен. По некогда пустынным ступеням каскадами стекала вода, образуя необычайной красоты водопад,
