Непотопляемый Олбер скомандовал слугам: Нюя увести, а Ле Штанк срочно как-нибудь обеззвучить. Можно пирожными; лучше, конечно, арбалетной стрелой промеж глаз, но… Не будем портить настроение ее высочеству Ангелике.
Следующий претендент явился в сопровождении воздушных элементалей. Стихийные воплощения, красиво перетекающие струйками густого серебристого дыма, вынесли за мэтром Левеном прекрасно иллюстрированную инкунабулу, которую, оказывается, маг сочинил сам.
— Я посвятил свою жизнь изобретению новых заклинаний! Я открыл двенадцать новых способов использования толченых рогов минотавра! Я разработал метод, позволяющий…
Мэтр Левен — бодрый старик, очень живой и подвижный, произвел весьма благоприятное впечатление. Для своих лет он отличался весьма приятной внешностью — благородная седина коротких волос, ровная бородка, аккуратная мантия, отороченная соболями, посох без всяких там черепов, но зато с красивыми, переливающимися кристаллами, — одним словом, образцовый волшебник.
— Ихс… истинный облик пусть при…хрр…примет… — прохрипела из своего угла Жедяника, которая как раз пришла в себя настолько, что почувствовала спешную необходимость испортить жизнь окружающим.
К этому времени мэтр Левен произносил девяносто третье предложение, начинающееся с местоимения «я», поэтому коллеги поддержали Жедянику громким гулом.
— Позвольте! — возмутился мэтр Левен. — Но зачем? Вы что, во мне сомневаетесь? Я, слава богам, не женщина, чтобы прятать свои годы! Мне сто шестьдесят один год, но я еще крепок, полон сил, и собираюсь прожить еще лет триста! Я буквально на днях изобрел омолаживающий эликсир — поверьте, ваше величество, — волшебник обернулся к королеве, явно ища ее покровительства, — как только он будет доведен до совершенства, я почту за честь представить его на ваш суд…
— Вы полагаете, я спешно в нем нуждаюсь? — сузив прекрасные очи, поинтересовалась Везувия. Ангелика фыркнула, выражая солидарность невестке.
— Братцы, кто из вас мастер иллюзии развеивать? — верно сориентировался в ситуации Громдевур. — А ну, по моей команде…
— Не надо! — закричал Левен.
— Раз! Два! Три!.. ой-ёй…
Поток магии, направляемый дюжиной грандов различных магических школ, приподнял мэтра задаваку, легонько подбросил его к потолку, после чего почти без травм опустил на пол.
Вернее, опустилась мантия, бархатная шляпа и, с глухим стуком, упал посох с переливающимися кристаллами.
— Вы зачем его… совсем-то? — прошептал Олбер. Исключительно потому, что именно ему предстояло в недалеком будущем руководить уборкой помещения.
Под ворохом одежды что-то шевельнулось, потом показалась рука… вернее, ручка, принадлежащая младенцу не старше полутора лет отроду.
— Я же просил — не надо!! — захныкал голосом мэтра Левена ребенок, выползая из-под мантии. Маленький и голенький, он поднялся на нетвердые ножки и сделал неудачную попытку поднять посох.
Гости потеряли дар речи. В напряженной тишине отчетливо прозвучал хриплый, каркающий смех ведьмы Жедяники.
— Мэтр… Левен? — прошептала Ангелика. — Как вам помочь? Что мы можем для вас сделать?
— А, — отмахнулся младенец. Громко чихнул и, потеряв равновесие, рухнул на попу. — Мне б до своей лаборатории добраться, а уж там у меня и противоядие почти готово, и планы усовершенствования молодящего эликсира ждут практического воплощения… Правда, если бы мне особым королевским указом пожаловали пенсию как безвинно пострадавшему ради Магического Искусства… — прозрачно намекнул мэтр Левен. Ангелика засуетилась.
— Конечно, как скажете! Допустим, сто золотых в месяц, пока вы не поправитесь.
— Лучше двести, — подсказал Левен. — А то поправляться придется долго…
Принцесса уже диктовала министру Ле Пле текст распоряжения.
Октавио заглянул через плечо главы Министерства Спокойствия, посмотрел на Ангелику, на ковыряющегося в носу младенца-мага, и спросил господина министра:
— То есть, если я правильно понял, ты, моя дорогая, будешь платить мэтру Левену пенсию, чтобы он как можно скорее довел до совершенства свой омолаживающий эликсир, который затем…
— Я преподнесу в дар его величеству и ее величеству! — гордо ответил Левен.
— И на сколько, вы говорите, этот эликсир омолаживает? — уточнил Октавио.
— Ровно на сто шестьдесят лет!
Везувия крутанула флажок, явно желая остудить разгоряченную подсчетами голову. Ле Пле и Ангелика сообразили одновременно.
— То есть мы будем оплачивать изобретение того, что сможем использовать лет через семьдесят после своей смерти по причине глубокой старости? — уточнил Роскар. — Ну ты и хитер!
— Но позвольте! Послушайте! Я хотел, как лучше! — закричал мэтр Левен. Олбер, повинуясь знаку королевы, поймал возмущенного младенца под мышки, завернул в мантию и понес к выходу. — Оплатите мне хотя бы услуги кормилицы! — кричал он уже из-за двери. — Пожалуйста, ваше величество! Ваши высочества! Ма-маааааа!!! — сбился Левен на откровенный рев.
Судя по оживлению у стайки придворных дам, возглавляемой рыженькой Мелорианой, дочерью герцога Тирандье, малыш Левен мог рассчитывать на вспомоществование от общественности.
Между тем смотрины будущего патрона или патронессы Министерства Чудес шли полным ходом.
Доставили кентавра (скромного садовода из Ла-Фризе), и он громко икал, смущенный вниманием сиятельных персон. Мелориана Тирандье и Сюзетт Ле Штанк шептались, обсуждая достоинства и недостатки косметики, приготовленной ведьмами; при этом родственница королевы Брабанса завлекательно улыбалась стоящим в королевского возвышения гвардейцам, а юная герцогиня пыталась поймать взгляд принца Роскара. Элоиза Росинант грустно вздыхала, сожалея неизвестно о чем — скорее всего, что из-за затянувшегося магического отбора задерживается официальный обед. Или, что тоже весьма вероятно, что на смотрины чудотворцев не пригласили кого-нибудь моложе тридцати лет — допустим, мэтра Лео, мага- консультанта Министерства Спокойствия…
Из специалистов проявили себя: друид, вырастивший для принцессы Ангелики куст роз (Везувия попросила цветок, уколола палец, и друид спешно завял); заклинатель огня (21), который по просьбе Роскара зажег свечи на подвешенной к потолку люстре (Роскар же и спас несчастного пироманта, попавшего под дождь из растаявшего воска); кузнец из клана Данкенхольф — не будучи священником или магом, он единственный из всех кандидатов озвучил относительно связную концепцию развития Министерства Чудес. Все маги королевства, способные чувствовать Природные Начала, должны были взять лопаты и кирки, и перекопать Шан-Тяйский Хребет, а всякие там растение- и животноводы обеспечивать своевременное снабжение провизией — пока гномы клана Данкенхольф, плюс их товарищи из Анкенштреков и Шнапсштельмайеров, будут извлекать подземные ископаемые из Шан-Тяя и перевозить их в Триверн. Специалистов в магии Четвертого Шага, целителей и прочих священников тоже обещали пристроить для подсобных работ.
Размах задуманной операции впечатлял.
Министр Ле Пле серьезно выслушал Данкенхольфа, тщательно законспектировал его предложения и попросил выйти из залы, для согласования деталей. Везувия и Ангелика очаровательно улыбнулись, попросили Олбера угостить собравшихся вином и высказались в том ключе, что очень важно поддерживать мир и добрые отношения с Вечной Империей Ци.
Всех претендентов внимательно выслушивали, вежливо поощряли демонстрировать свои таланты и — благодарим вас, госпожа Жедяника, за очередное напоминание, — истинный облик, пока не наступил черед мэтра Григо, ректора Университета.
Алхимика в шесть рук вытолкнули на середину зала. Напомнили про поклоны и 'ваше величество, ваши высочества'.
— Ваше величество, и вы, ваше высочество и ваше высочество, а так же все вы, дамы и господа! — обратился мэтр Григо ко всем собравшимся. — Сейчас, познакомившись со столькими замечательными коллегами…
