допуски и карантин были не таким уж и враньем.
Охранник выслушал инструктаж по рации и повернулся к нам. Вид у него был невеселый и не бравый.
– Ну а документы у вас какие-то есть?
– Все есть! – заверил я. – Все документы и предписания на месте.
Я раскрыл планшет столь ужасающего вида, словно он год провалялся в самых глубоких недрах канализации. Охранник замахал левой рукой. Правой он прикрыл нос от запаха.
– Идем, только быстро. Бочку свою тухлую здесь оставьте.
– Тю! Бочку мы не бросим. За бочку мы расписывались.
Когда нас ввели на борт «Оригами», я старался держаться чуть позади охранника, чтоб не попадать в прямое поле видимости. То ли есть я, то ли нет. Так было задумано. Да еще Крэк отвлекал от меня внимание – беспрестанно бубнил про то, какая у него поганая работа и как ему все надоело.
– Вам в гальюн надо? – уточнил охранник. – Это сюда, милости просим…
И он распахнул перед нами чистенькую дверь из белого металла.
– Нарядно, бля, – кивнул Крэк, оценив стерильную роскошь барского отхожего места. – Хоть жрать садись. А там что? А где люки для кассет?
Охранник начал объяснять, что он не специалист по корабельным унитазам и чтоб мы сами нашли, что ищем. В какой-то момент он, увлеченный спором, отвернулся, и Крэк сделал мне знак глазами: пора.
Я быстро, но максимально аккуратно и бесшумно откинул замок сервисного люка, раздвинул створки и втиснулся внутрь кассеты, не забыв закрыть все за собой.
До сих пор самыми теплыми словами вспоминаю знакомого борт-механика, который в свое время подробно мне рассказал, как все это хозяйство действует. Правда, в тот раз я способ забраковал – для перевозки контрабанды ненадежно. А вот для себя, любимого, самое оно!
Прошла минута, затем вторая, и наконец раздался долгожданный голос охранника, наполненный искренним недоумением:
– А где второй-то?
– Кто второй? – столь же искренне удивился Крэк.
– Ну, второй! Друг твой! Вы же вдвоем сюда вошли!
– Вдвоем? – Крэк очень натурально расхохотался. – Отдыхать тебе надо, уважаемый. А то в глазах двоится.
– Да был же второй! – рявкнул охранник.
– Он не был, он есть. Он внизу, у бочки остался. Мы ж ее бросить не можем, бля, мы за нее расписывались.
– Да я что, совсем дурак, по-твоему?
– Не знаю. Проверяться надо, – Крэк откровенно веселился.
Охранник пробурчал что-то, после чего они пошли к выходу – смотреть на «второго».
Самое смешное, что там, возле цистерны, действительно стоял второй. Это был один из доверенных товарищей Таси, коллега по исследованиям. Он имел такой же рост и сложение, как я. А в навозных комбинезонах и респираторах мы с ним вообще не отличались.
До того, как мы поднялись на борт, он прятался в цистерне. А теперь он легко и органично занял мое место на подмостках нашего нехитрого спектакля.
Охранника ждал некоторый конфуз перед Крэком. Жаль, не удалось посмотреть, как он там будет глаза таращить…
А меня ждали часы ожидания в узком чреве санитарно-ассенизационной кассеты. Главное, чтобы до подъема на орбиту никто не сходил на меня ни по-большому, ни по-маленькому. Неприятные ощущения я бы выдержал, а вот воздействие дезактивирующих составов – вряд ли.
Впрочем, вряд ли здесь кто-то появится до старта – это против правил.
Я собрал конечности в кучку и приготовился ждать.
Орбита Гарсии, борт яхт-рейсера «Оригами»,
тот же день, пятью часами позже
Не открою ничего нового, если скажу, что встречать старт в чреве корабельного унитаза – удовольствие очень специфическое. Примерно как залезть в железную бочку и скатиться со склона Килиманджаро.
На орбите, в блаженной невесомости, я чуть отошел, но когда вернулась гравитацию, синяки заболели снова. Впрочем, все это я готов был терпеть.
До стыковки с нуль-мембраной оставалось не более полутора часов, и до этого момента я должен был успеть все сделать. Теперь многое зависело от того, как быстро до меня доберется Тася.
Наконец я услышал осторожные шаги по железному полу над головой.
– Эй! – позвала она громким шепотом. – Ты где?
– Прямо под тобой, – таким же шепотом ответил я. – Загляни под крышечку унитаза – и я тебе улыбнусь.
Тася ойкнула, поцокала на своих каблучках туда-сюда, наконец снова позвала меня.
– Грач, что мне делать?
– Все, что я говорил. Не больше и не меньше. Ты нашла кран?
– Кажется, нашла. Это такой желтый?
– Оранжевый! Не перепутай, а то меня зальет химикатами, и я растворюсь в какашках.
– Я все сделала, – сообщила она через минуту. – Что теперь?
– Потяни рычаг на себя и отведи влево, – напомнил я. – Когда откроются створки, подцепи люк и просто открой. И я вылезу.
Она возилась так долго, что я начал всерьез нервничать. И немудрено. Не всякому понравится сидеть столько времени в выгребной яме, пусть даже космической.
Наконец над головой появился просвет. А затем клацнула запорная система люка, и передо мной открылся путь к свободе.
– Уф-ф… – донеслось до меня, когда я выполз из тесной железной дыры.
– Ой… – сказала Тася и отступила от меня, зажав носик пальчиками.
Я горестно вздохнул, но, в принципе, не обиделся. Она же не со зла, правильно? Я стянул с себя маскарадно-санитарный наряд и затолкал его в стерильно белую мусорную корзину. На мне остался простой черный комбинезон, какие носят техники на космодромах. Простой и чертовски удобный. Запашок, впрочем, никуда от меня не делся. От такого запашка не сразу избавишься. Поэтому к Тасе я слишком близко не подходил.
– Ну, рассказывай? – проговорил я. – Во-первых, что насчет пилота?
– Он все сделает, но только если увидит, что ты контролируешь корабль. Рисковать он не хочет.
– Уже неплохо, что не дурак. Еще что скажешь?
– Придумщик, как я и думала, на нижней палубе, там есть такая комнатка…
– В боксе? – прервал я ее. – Я имею в виду, он в ящике или сам ходит?
– Сам. Правда, ходит еле-еле. Его все-таки накачали.
– Ясно, что дальше?
– Его там охраняют. Может, двое, а может, один. Я туда не ходила.
– Ничего, я сам схожу.
– Всего восемь охранников на борту, – продолжала Тася. – На месте не сидят, шатаются по каютам. И шестеро человек в экипаже. И Бинго. Ну и, конечно, вы с Придумщиком.
– Это хорошо, что ты про нас не забываешь. У меня еще один важный вопрос. На космических аппаратах любого типа строго запрещается разгуливать с заряженным огнестрельным оружием. Все оружие должно сдаваться капитану. Здесь это правило соблюдается?
– Не знаю, – беспомощно развела руками девушка. – Я ведь в оружии не очень разбираюсь.
– Жаль, если мне придется разобраться с этим на собственной шкуре, – вздохнул я. – Ну, теперь пошли. Ты впереди – я за тобой. Если кого-то увидишь – просто остановись. И я пойму, что дальше опасно. И пережду в каком-нибудь тихом месте. Договорились?
– Ага, – кивнула она. – А куда пойдем-то? Сразу на нижнюю палубу?
