незаконченного танца. Ловушка рассыпалась сероватым прахом. Весь пол зала расчертила проявленная Печать.
— Зря мы, что ли, три часа по залу кружили? — хмыкнул демон, ногой прочертив еще одну короткую линию. Теперь становились понятны перебежки бессмертных из угла в угол, танцы Пламенного только с сестрой. — А вот теперь повоюем на моих условиях! На равных…
В следующее мгновение окружающая реальность взорвалась безумием действия!
Демон не хотел повредить окружающему миру материи, своей Печатью он отгородил зал больших приемов от остального мира. Создал огромный по размерам самозамкнутый артефакт. Это стоило дорогого, но Данхэ еще ночью помог демону решить проблему.
Мир вокруг содрогался, расслаивался, сливался, завязывался и сплетался невероятными узорами, изменялся, как сон шизофреника. Быстро, еще быстрее, в сумасшедшем калейдоскопе. Тому, что происходило, невозможно было подобрать слов. Пренебрегая требованием соратника, Криатон попытался убить Пламенного. Но демон танцевал на лезвиях ножей и с таким изяществом уходил от смерти, что нельзя было не засмотреться. Пламенная умудрилась затеряться в безумном калейдоскопе битвы, атаковала так, чтобы не попасть под ответный удар.
Альтис ушел из-под атаки Криатона, пропустил через себя волну Дариата, которая должна была дотла выжечь его рассудок, встряхнулся, как мокрый пес, и всего на полмгновения не успел уйти в сторону от слишком быстрого удара демиурга. Пелена сковала его по рукам и ногам, лишая возможности пошевелить даже пальцем.
— Попался, — удовлетворенно кивнул Дариат. — Демон Альтис в нашей власти.
— Извините! — Пленный безумно захихикал, вызывая необъяснимый страх и желание сбежать. Он поднял голову, уставился на своих врагов желтыми глазами с кошачьим зрачком. Усмехнулся, обнажая два ряда острых зубов: — Альтис немного занят. За него пока буду я.
Вскинув голову к небу, он закричал! Страшно, дико, безумно. У Криатона заледенела кровь. Закрыв уши ладонями, он вдруг понял, что последняя атака сотворила что-то страшное! Ловушка Дариата считалась неодолимой — и рассыпалась. Пространство исказилось. Из сильного, но вменяемого противника они получили нечто чудовищное! Непобедимое!
Демиургов завернуло в окружающую реальность, как в кокон. Они ничего не могли этому противопоставить. Даже сбежать! А жуткое существо не волновало, что и оно погибнет вместе с врагами.
— Ты умереть не боишься?! — крикнул демиург Криатон, чувствуя, как в нем нарастает злость, и разворачивая плащ ночи за спиной. Он не верил в то, что может проиграть какому-то созданному!
Крик перешел в хохот.
— Умереть? — Демон с любопытством взглянул на врагов. — Ты слепой, Криатон. Мы все давно мертвы!..
Короткий проблеск серебристого снега обрисовал маленькую фигурку. Невероятная сила, короткая, как вспышка молнии, пробила брешь в нерушимой Печати. Худенькая девочка-подросток встала за спиной демона, крепко обхватила его руками за пояс и яростно повелела:
— Хватит! Хватит, Альтис!
Аристократ в плаще и пожилой эльф остановились. Оба почувствовали странную неспособность снова обратиться к своей силе творения в этом мире. И не решились на новую атаку.
Короткий, сдавленный стон, волна по телу… Демон снова стал сам собой. Лишь дуновением ветерка он почувствовал, как ушла личность Зверя, шепнув на прощание: «Я тебе нужен…»
Расцепив руки, девочка обошла демона, взглянула тревожно.
— Ты в себе, златоглазое мое сокровище?
— Да, — кивнул Альтис.
Смычок с усмешкой повернулась к демиургам:
— Он едва не убил вас. Вы хоть сознаете, что едва не умерли окончательно?
— Почему же ты его остановила? — сквозь зубы процедил Криатон.
Смычок… Черный Демиург, отвергнутая. Слишком талантливая. Слишком амбициозная. Стерва! Она отобрала у Криатона слишком много.
— Он нужен мне живым, — слово в слово повторила Создатель недавнюю фразу Дариата. — Потому что я люблю всех своих детей, даже если они взрывоопасны и способны уничтожить мир. И не убиваю их. Миром уберетесь? — приподняла бровь девочка. — Или сожрать вас в драконьем облике?
— Не сможешь, — уверенно сказал Дариат. — Ты в материи.
— Ты забываешь, ушастый, что мой талантливый демон создал здесь. Я могу все!
Несколько мгновений она надеялась, что двое уйдут сами. Потому что откровенно блефовала. Опустив голову, взглянув на врагов исподлобья, девочка гулко произнесла:
— Огонь.
Сияющая белая птица охватила их своими крылами, сжигая заживо и сгорая! Ее всю пронизывали красные и черные искры огня. Стены ожили, потоком устремляя к птице мир надматерии. Ударил ветер, раздувая огонь. Снежный волк выморозил пространство, укрывая все холодной коркой льда и не выпуская огонь за пределы. Отразился в Зеркале и чуть изменился мир.
Девочка-принцесса, как во сне, медленно падала на пол.
— Доченька! — Император подхватил принцессу на руки. И лицом к лицу встретился со своим двойником. Тот тоже испуганно дернулся в сторону Карэн.
Белая, Черный и Красный Пламенные крепко держались за руки. Они не верили, что все получилось.
Держась за стену, преодолевая сильнейшее головокружение, Стримбор с удивлением воскликнул:
— Смычок?!
Альтис оглядывал всех с каким-то странным выражением. Долго смотрел на Стримбора. Отчетливой стала несказанная мысль: «Я тебя не потерял. Я никого не потерял». Скривился и рявкнул:
— Лароа!
— Чего разорался?
Мужчине было не больше тридцати. Он был высок, хорош собой, строен и опасен, как матерый хищник. Коротко остриженные темные волосы, темные, колючие и внимательные глаза, темные, неприметные одежды.
— Щенок! — рыкнул демон и отвесил мужчине хорошую затрещину. — Бездельник!
— Я — бездельник?! — возмутился мужчина. Он увернулся от нового подзатыльника, потирая красное ухо. — Это я замок от разрушения удержал! Без меня тут бы одни руины остались! Это ты силу не рассчитал, когда Печать активировал!
— Еще учить меня вздумал, щенок! — рыком вырвалось из горла демона, и тот, кого называли Лароа, не смог увернуться от нового хлесткого удара. Демон вытащил ремень, взвесил его в руке…
— Да не учу я тебя! — отшатнулся воспитуемый. — Да что ты делаешь?! Больно же! Я говорю: делом занят был, а не прохлаждался!
Император и его двойник смотрели на действо с немым ужасом. Дантэ сдержал истеричный смешок. Седой мальчишка ремнем воспитывал того, чье имя называют с оглядкой и шепотом… Пламенный едва ли подозревал, насколько он этим приступом ярости поставил себя выше всех присутствующих. Им ничего не оставалось, как только признать его безусловное превосходство.
— Безалаберный, самодовольный бездельник! — припечатал словами и ударом демон. — При дворе куча двойников, куда делись оригиналы — неведомо, чужаки хозяйничают, как у себя дома! Сейчас я тебе покажу «делом был занят»…
— И над этим работал! Я не всесилен! — взревел, закрывая голову, единственный и вечный Хранитель Двора.
— Врешь, собака! — не поверил демон. — Ты их просто не заметил! Опять заигрался! Не заметил, что Криан — всего лишь оболочка для другого существа! И даже двойника от императора не отличил!
— Что?! — Лароа ошалел. Получив последний сильный удар, он не удержался на ногах и сел, прикрываясь руками. — Я внял! Я буду внимательней!
