— У него яд в крови! — рявкнула Пламенная. — Яд пропитал легочную ткань, отравил каждый нерв! Еще десять минут — и ему ничто не поможет! И если вы не уберетесь отсюда — плевать, горите! Потому что Огонь пощадит только своих детей!
— Пошли вон, — прохрипел очнувшийся демон. — Сейчас же. И Смычка заберите. Быстро!
Каждый вдох ему давался с огромным трудом. Узкий зрачок в желтой кайме заставил упрямого черного воина действовать. Подхватив на руки Создателя, Ирхан приказал уходить и первым направился туда, где они оставили лошадей.
Алина села возле Альтиса, взяла его за руку. Пламя сплелось и смешалось, проходя через призмы душ своих детей. Выжгло из тела демона отраву. Беспощадно и очень быстро. Закипала кровь, раскалялись кости. Боль была такая, что демон захлебнулся собственным криком и едва не отключился снова. Огонь, которому даже в таком кошмаре Пламенный платил бесконечной преданностью и любовью, быстро излечивал раны. И вскоре ему стало просто тепло.
— Кто на этот раз? — шепнул Альтис, чувствуя, как оживают обожженное горло и сгоревшие легкие.
— Стрим и Рина, — прошептала в ответ воительница.
— Как Арох? — спросил Пламенный, не открывая глаз. А две мокрые дорожки на лице тут же испарились с раскаленной кожи, будто их никогда и не было.
— Держится лучше нас обоих вместе взятых, — сказала Пламенная.
— Это хорошо. — Демон попытался улыбнуться, но улыбки не получилось.
Лина осторожно коснулась кончиками тонких пальцев его лица. Она знала, что сейчас каждое неаккуратное прикосновение вызовет у него мучительную боль.
— Стрим стал ветром, перед тем как… — Алина запнулась. — А Рина — жемчугом.
— Это значит, что их смерть была хотя бы безболезненной, — тихо отозвался Альтис. — Спой мне, Линка…
Кивнув, хотя он этого не видел, девушка тихо запела. А с ней пело Белое Пламя…
Спустя тридцать минут Пламенные, держась за руки, как дети, вышли к мелкому ручью, у которого расположились те, кто остался в живых и теперь залечивал свои раны.
— …и доспех в клочья порвало… — долетел до них обрывок фразы Ирхана.
— Сам восстанавливай, у меня сил нет, — отозвалась Смычок.
— У меня тоже, — вздохнул черный воин. Обернулся, увидел детей Огня. Взмахнул рукой в приветствии.
Альтис огляделся:
— А где Ренан, Дарта и Артан с Артой?
— Ренан получил несовместимые с физическим обликом повреждения, — отозвался Эльтан. — Дарта и неразлучные отправлены Смычком с ценными заданиями в разные края мира.
— Куда нам дальше? — спросил у Смычка демон.
Девочка сидела на земле. Она прислонилась спиной к кривенькому, больному деревцу. Глаза завязаны. Лицо спокойно. Только чуть опущенные уголки губ, сцепленные на животе руки и болезненная бледность выдавали ее настоящее состояние. Создателю было плохо. Очень. Паршиво до такой степени, что каждое произнесенное слово требовало серьезных душевных усилий.
— Вам — домой. — Создатель даже не повернулась в сторону демона.
— Я наизусть помню каргу, — пожал плечами Пламенный. — Могу отправиться без тебя. Моих сил и талантов хватит, чтобы разрушить несколько оставшихся кусков изначальной материи.
— Нет, — не меняя позы, отрицательно мотнула головой Создатель. — Хватит с вас. Это не ваша война. Только моя. Хватит смертей моих детей.
Пламенный молчал. Подбирал слова для ответа.
— Если ты думаешь, что мы отступим, — ошибаешься. — Арох поднялся со своего места и подошел к девочке. — Мы все обречены с момента смерти Литиса. Слишком прочными узами мы тогда связали друг друга. Либо бессмертны — все вместе. Либо в могилу — все семеро. Это всего лишь вопрос времени. Нас осталось-то всего двое. Трое, считая Линку. Мы уже и живыми друг друга не воспринимаем.
Смычок поднялась на ноги:
— Арох, ты единственный, кто способен выжить. У тебя произошло замещение личности. И по этой причине, Волк, ты будешь жить.
Девочка направилась к своему пегасу. Арох печально произнес ей в спину:
— Это меня не радует.
— Отправляемся, — сказала Смычок, забираясь в седло. — Четвертые врата в Илате.
— В самой чаще, — вздохнул Альтис, жестом подзывая къяра. — Помню.
Собрались быстро. Некроманты по-прежнему «не отсвечивали» и внимательно следили за архимагом. К ним Пламенный подъехал сам.
— До ближайшего населенного пункта, Ульрих, — повторил уже не так давно сказанное Альтис. — А потом исчезнешь, будто тебя никогда не было.
— Я понял, — кивнул архимаг.
— Я знаю тебя слишком хорошо, старик, чтобы поверить твоим словам, — произнес демон спокойно и глядя в упор. — Как только мы достигнем Норита, ты уйдешь.
Архимаг смог только кивнуть, сглотнув ком в горле. Зрачок у демона был узкий и окаймленный в пронзительно-желтое. Ульрих понял — если он не выполнит приказ демона, тот его просто убьет. И плевать, что когда-то потратил так много сил на то, чтобы вернуть его — застрявшего между жизнью и смертью.
Ему уже на все наплевать.
Что ж. Осталось дожить до Норита — города, из которого можно вернуться в столицу.
Глава 8
БЕЛАЯ РОЗА
До ночи Пламенные и Волк ни с кем другим не разговаривали. Да и меж собой едва перебросились парой слов. К ним и не лезли. Даже къяр помалкивал, не смея обратиться к хозяину.
На ночевку остановились в лесу, в живописном местечке у озера. Разбивали лагерь уже в темноте, она не была для них помехой. Ночные хищники чуяли тех, кто гораздо опасней их самих, и заранее убирались подальше. Пламенные и Арох расположились у отдельного костра, поодаль от всех остальных.
Лунная дорожка на черной воде так и притягивала взгляд. Хотелось по ней пройтись.
— Лохматый, — позвал Альтис, с трудом отворачиваясь от озера. — У тебя в заначке есть чего покрепче.
— С чего это ты взял? — лениво поинтересовался Волк. Он улегся на расстеленном у костра плаще. — Может, и нету ничего…
— Ты мне-то не ври! Нету у него… Доставай давай!
Ворча что-то незлобивое о всяких знающих демонах, Арох покопался в снятых с белой риат седельных сумках. Выудил четыре бутылки.
— Каспианское фиалковое — три штуки. И «Драконья пасть», — занимая свое место у костра, пояснил Арох. Бросил две бутылки фиалкового Пламенным. Вскрыл свою. Поднял. — За Стрима и Рину.
— За Ветра и Колокольчика, — согласился демон.
Алина ничего не сказала. Только надолго присосалась к бутылке.
— Во дает мала?я, — оценил с усмешкой Волк.
— Сам мало?й, — ответила девушка, чувствуя, как внутри разливается тепло и немножко отпускает горечь. Она давно ничего не ела. В последний раз — в доме матери. На голодный желудок «напиток богов» подействует быстрее.
— Только в этом теле, — развел руками бог-волк. — На самом деле древний и вредный…
