Альтиса язык не поворачивался. Даже в мыслях. Ледяной гораздо более тактичен, чем сын и вся остальная семейка. Слушать и понимать умел не только себя любимого, в отличие от Тайена. Тот был идеальным убийцей. Ледяной — дипломатом. Трудно ему, видать, выживать с такой родней.
Чтобы все выжили и вернулись, нужно найти и заставить жить Альтаира. Задача почти нереальная. Потому что Черного Пламенного не было ни в одном из миров. Непобедимый Альтаир разделился, оставшись в каждом из братьев. А остальная суть стала… звездой.
Нужно отыскать всех. Собрать, выдернуть из их новых жизней, вернуть память. Пробудить так же, как пробудили самого Альтиса. И еще успеть бы… Они ведь могут снова умереть, и в следующий раз надежды не останется. Личность и суть божества сохранится только при первом перерождении и после смерти сотрется… если ее никто не пробудит.
Пальцы, казалось, сами по себе нашли на запястье браслет, коснулись серебра чешуек…
И волной пришло предвидение.
Мужчина сосредоточенно смотрел под ноги, размеренно шагая вперед. Порывом ветра длинные пепельные, вьющиеся крупными кудрями волосы бросило в лицо, и мужчина раздраженно откинул их за спину. Стоило отвлечься, как в ботинки залилась вода. Снова уставившись вниз, он продолжил идти. Тишина за спиной наконец-то сменилась бессвязными выкриками, истеричным смехом и невнятными мольбами. Хотелось обернуться и плюнуть под ноги оставшимся. Вместо этого, не оборачиваясь, продемонстрировал неприличный жест. Правда, перепонки между пальцами ему помешали.
По морю не очень-то легко ходить. Особенно если до берега неделя пути на корабле, а под ногами — волны.
— Хочешь, я их сожгу?
Вздрогнув, он вскинул голову и чуть не провалился под воду. Но тут же выпрямился и встал гораздо прочнее, чем раньше. Она не замочила практичных сапожек — стояла над волнами, и кожа у нее светилась от внутреннего огня. Прищуренные синие глаза смотрели на оставшийся за спиной мужчины корабль.
— Зачем? — пожал широкими плечами владыка морей. Он только что пробудился. — Пусть живут и всю оставшуюся жизнь мучаются осознанием того, что сами отказались от бога морей.
— Ты жесток, Трэн, — сказала Пламенная богиня без осуждения.
— Не настолько, насколько заслуживает этот идиотский мир, — с досадой ответил ламий. — Как же я домой хочу, Лин!
— Ну так пойдем. — Алина протянула Змею раскрытую ладонь.
Трэн посмотрел на ладошку Пламенной, улыбнулся и немного ворчливо произнес:
— Должно быть не так. Принц должен спасать принцессу, а не наоборот!
— Тебе сильно не повезло с принцессой, Змей, — усмехнулась Пламенная.
— А по-моему, совсем наоборот…
Бог морей взял богиню огня за руку.
Всадник дернул поводья своей лошади, снял шлем. По плечам рассыпались густые темные волосы. Оглянулся на спутников. Они остановились и слезали с лошадей. Спустился сам, расседлал коня, отпуская пастись. Пока остальные разбивали стоянку, поднялся на утес. Остановился на вершине, глядя, как солнце садится, бросая на морскую воду золотую дорожку.
Хотелось забыть все и самому броситься вниз. Пусть даже разбиться о камни, лишь бы наконец закончился этот туман, ушла эта липкая патока жизни, связавшая его по рукам и ногам. Что он делает здесь? Как оказался и куда идет? Если бы он сам мог ответить на эти вопросы. Война… Эту клятую войну он выиграл для князя! Так, может, хватит? Хватит так жить?! Да и не назвать это жизнью — так, существование. Вдохнул полной грудью, чувствуя, как горчит на губах морская соль. Как же он устал.
«Ветер, который не летает, — мертвый ветер…» — тихо шепнуло море внизу. Мужчина сбросил на землю пропыленный плащ. Отчего-то ему было неприятно носить этот грязный мертвый кусок материи. Следом за плащом полетели на землю меч и нож, кольчуга, поддоспешник, сапоги. Он остался в тонкой нижней рубашке и штанах. Встал и выпрямился, позволяя ветру проникнуть в душу…
Может, хватит?.. Один шаг… Обрыв и свобода — в шаге…
— Рикар! — позвали соратники. — Спускайся!
Он обернулся. Посмотрел на тех, с кем бок о бок провел так много времени впустую. С кем пролил реку крови и сам утонул в грязи.
Хватит!
— Хватит звать меня этой человеческой кличкой, смертные! Мое имя Стримбор! — крикнул задушенный серостью будней и грязью жизни ветер. — Стримбор!..
Один шаг…
Волна взметнулась вверх на огромную высоту, толкнула Стримбора в грудь, не позволив упасть, разлетелась пеной и брызгами, являя серебристого гиганта. Огромный ламий вполз на утес, в землю у самого края, перед тем, кому не позволил упасть, воткнул лезвие на конце хвоста. Склонился и с оттенком угрозы произнес:
— Даже не думай, Ветер.
— Змей?.. — не веря своим глазам, произнес Стримбор. — Трэн?.. Трэн! Ты жив!..
Ламий резко потерял свои внушительные габариты, становясь на две ноги:
— Ну вроде жив…
— Упырь чешуйчатый! — рявкнул Стрим и кинулся на брата.
Ламий получил кулаком в челюсть, откатился в сторону, резво вскочил, отступая от разъяренного побратима.
— Ты чего?.. — Змей даже испугался. В такой ярости он Стрима видел всего раз десять.
— Чего?! Тварь хвостатая!..
Траэллита с трудом увернулся от тяжелых кулаков Ветра и бросился бежать. Стрим не отставал, на ходу подхватив сапог, запустил им в брата. Попал. Змей прикрыл голову руками, удирая.
— Я видел, как Амат тебя убил, сволочь! — В бога морей полетел очередной подхваченный на ходу снаряд. — Я пережил твою смерть и тебя вытащил из той реки, где вместо воды была твоя кровь! — Стрим притормозил отдышаться. Остановился в десяти шагах от него и Змей. — И ты мне еще указывать будешь, что я должен делать, скотина?! Чешуйчатый сукин сын! Я тебя спрашиваю, ты, брат мой бог морей, дери тебя демоны, где ты был?!
— Я…
Не успел владыка морей начать оправдываться, как его прервал брошенный котелок, кем-то оставленный на земле.
— У всех братья как братья, а мне достались ублюдки и идиоты!..
— Стри-им!.. — Костер едва теплился — и вдруг вспыхнул. Из огня вышла коротко стриженная, так похожая на мальчишку девушка. — Ну хватит уже Трэна бить. Ты прямо как Арох. Тот тоже на Ала с кулаками и руганью кинулся, да еще и белой горячкой обозвал. Пойдем домой. Там еще небитые наглые рожи остальных братьев будут.
Ветер как-то сразу обмяк. Выронил из рук чей-то меч в ножнах. Улыбка была вымученной, но в глазах светилось неподдельное счастье:
— Зато сестра у меня самая лучшая…
И прошлое хлынуло в разум мутным, тяжелым потоком…
Видение оборвались, когда родные руки обняли со спины. Прижалась к плечу, согревая знакомым теплом.
— У нас все получится, — шепнула в ночь богиня огня. — Все будет так, как ты видел.
— Ты тоже видела? — удивился демон и повернулся, чтобы взглянуть на нее.
— Я же привязана к тебе, как младенец к матери пуповиной, — улыбнулась Линка. — Мы столько с тобой разделили, что иначе быть уже не может. Я дала тебе плоть. А ты мне — суть. Ты самый лучший. У нас обязательно все-все получится.
— Это ты самая лучшая, Лин, — ответил девушке демон. Она пересела поближе, положила голову на
