– Сказал, к рождеству. Это зависит от…
Дядя Хэммер, поняв, кивнул и встал со стула.
– Сдается мне, еще много чего предстоит переделать. И в первую очередь приготовим-ка свиную голову. Что за Новый год без фаршированной свинки!
– Но ее всегда готовит папа, – напомнил Малыш.
И правда, то была папина забота и гордость готовить свиную голову на рождество. Но дядя Хэммер гнул свое:
– Вы что, не верите, что и я с этим управлюсь?
– Нет, сэр. – В голосе Малыша ясно прозвучало, что он сомневается.
Дядя Хэммер захохотал:
– Ладно, дорогие племяннички и юная племяшка! С вашей помощью, увидите, я прекрасно справлюсь.
И мы пошли с дядей Хэммером на кухню. Там он скинул пиджак, закатал рукава рубашки и, вымыв руки, энергично взялся за голову. Свиную, конечно. Мне с Малышом и Кристофером-Джоном он предоставил срезать мясо, а сам принялся рубить, что надо для начинки. Перемешав все, посолил, поперчил красным перцем и черным, добавил шалфея и уксуса, чтоб аромат был острее, и наконец воскликнул:
– Вот теперь голова будет что надо!
Мы с ним согласились.
– Пари держу, вы-то думали, никто, только ваш папа способен приготовить свиную голову, а? – И он подмигнул нам.
Дядя Хэммер заполнил голову фаршем, завернул в салфетку и опустил в ведро. А сверху водрузил кирпич, чтобы лишний жир стекал вниз. Потом мы все пошли к колодцу. Дядя Хэммер привязал к ручке ведра веревку и опустил ведро в колодец. Но так, чтобы оно не достало воды. Там оно должно было провисеть до самого Нового года. Закончив дело, дядя Хэммер хлопнул в ладоши и объявил:
– А теперь пошли выбирать сосенку!
И мы вчетвером отправились в лес. Дядя Хэммер нес топор. Кристофер-Джон, Малыш и я – корзины для ветвей омелы и остролиста. К востоку от пруда мы нашли кедровую сосну подходящей высоты. Неподалеку от нее остролист сплелся с диким виноградом.
Мы взялись за работу. Дядя Хэммер рубил сосну, а мы срезали ветки остролиста. Чуть погодя дядя Хэммер окликнул нас:
– Как вам вообще-то живется? Я имею в виду, без старшего брата?
Ответом ему было наше молчание. Он снова взмахнул топором:
– Он вернется, вот увидите.
Кристофер-Джон перекинул через плечо плети вьющегося винограда, похожие на длинный зеленый шарф, и, подойдя поближе к дяде, спросил:
– Дядя Хэммер, а тяжело работать на сахарных плантациях?
– Разве вы отца об этом не спрашивали?
– Только мистера Моррисона. Он говорит, это тяжелый труд.
– Каторжный.
– Еще он говорил, что обычно декабрь – последний месяц работы на этих плантациях.
Дядя Хэммер кивнул.
– Тогда, может быть, – с надеждой сказал Малыш, – может быть, к рождеству Стейси будет дома.
Я быстро перевела взгляд на заросли остролиста, но дядя Хэммер успел поймать в моих глазах сомнение.
– На это трудно рассчитывать, сынок. Трудно рассчитывать, что он вернется именно к рождеству. Но у меня есть чувство, что вы скоро получите подарок, он сам придет к вам в дом, и не обязательно к рождеству.
Настал вечер. У окна красовалась рождественская сосна. Каминную доску украшали сосновые ветки, увитые омелой и остролистом. Дядя Хэммер и мистер Моррисон вспоминали рассказы про охоту на енота. Словом, все текло как обычно в канун рождества. Своими рассказами они так рассмешили нас, что мало- помалу увели наши мысли от Стейси. Вечер пролетел незаметно. Пришла пора ложиться спать, и тогда мама неожиданно подошла к дяде Хэммеру и, крепко обняв его, сказала:
– Спасибо тебе, Хэммер.
Папа вернулся накануне рождества. Снова один. И наша рождественская мечта погасла. Без Стейси в доме вновь поселилась пустота.
– Наверное, Стейси одному в рождество особенно тоскливо, да, мама? – сказал Кристофер-Джон.
– Ну, он не совсем один. Ты забыл, с ним Мо, – напомнил папа.
Вернувшись после долгих поисков, папа выглядел совсем измученным.
Кристофер-Джон кивнул и отвернулся.
– Когда же, наконец, он будет дома? – печально вздохнул Малыш. – Мы уже заждались его.
