Едва договорил, Зина поднесла ему на блюдечке прозрачную таблетку и стакан воды, чтобы запить.
Он взял стакан и тут заметил, что таблетка слегка шевелится.
— У меня что, своих глистов мало? Я не брезгливый, но эту дрянь хавать не буду — заупрямился Василий Савельевич, — тогда уж прямо расстреливайте.
— Эта пилюля — твоя жизнь, — довольно патетически произнесла Зина. — Во-первых, она — твой маячок, с его помощью мы сможем следить за тобой, чтобы оказывать помощь в критические моменты. Во- вторых, эта таблетка будет купировать воздействие наркода или любого другого нейроинтерфейса на твою психику. В то же время, врагу нашу таблеточку обнаружить очень непросто, потому что она перемещается у тебя в кишечнике на манер ленточного червя.
— Порой друзей надо бояться больше, чем врагов, — риторически произнес Василий Савельевич и заглотил пилюлю.
В животе, как ему показалось, сразу что-то заползало, а Лев Константинович проверил через компьютер, прошел ли устойчивый сигнал от маячка.
Подземный менеджер кивнул. Это означало, что сигнал есть и время аудиенции истекло. Василий Савельич одел просохшие штаны, носки и туфли, сказал «до свиданья» в спину занятого делами Льва Константиновича. Зина провела Василия Савельевича обратно коридорами да туннелями метрошных подземелий и, в конце концов, вывела на платформу.
— Ну что, пора прощаться, — сказал он с некоторой грустью, озирая потеки грязи на штанах. Опять уляпался.
— Пора, — довольно охотно произнесла девушка. В ее руке появился какой-то баллончик. Раздалось пшиканье, в нос мужчины ударил резкий запах и… свет вдруг потек струями, а когда снова стал обычным, то Василий Савельевич увидел себя на платформе, одиноко качающегося посреди движущейся толпы. Он даже не знал, сколько вот так простоял среди толкающих его тел, под злобное шипение: «Застыл как памятник… Наширялся… Обоссался… Встал как хер поутру».
Часы показывали десять-сорок. Господин Берг помнил, что выскочил из вагона в восемь-тридцать. А потом что?..
Кажется, ему стало больно, дурно, плохо, потом наступила пустота. Значит, он простоял как столб, в умственной отключке, более двух часов. Кажется, он снова видел ту девушку, но так и не смог дойти до нее. Проклятье, непруха. Пальцы машинально помусолили лицо и нащупали новый шрам, крест-накрест лежащий на предыдущем. Вот те на…
По недолгому размышлению господин Берг решил, что упал, рассек щеку, отрубился, его снесли в медпункт, там накачали анестезией, зашили и вывели в придурочном виде наружу — дабы не загромождал тесное помещение. А что штаны мокрые — так это энурез проклятый. Или собачка сделала метку. Или уборщица-грубиянка плеснула из ведра. В общем, эти объяснения не хуже любых других.
И господин Берг снова вернулся к Асие Раисовне. От ужина не отказался, однако не стал реагировать, когда она, возникнув в его комнатке, начала принимать всякие вызывающие позы. Ее зрелые формы кружили перед ним в свете ночника словно две комнатные луны, колыхались и тряслись. Ящерка пыталась расправить свои конечности, но господин Берг обманул её. Он задвигался с Асией Раисовной в ритме вальса, отчего та доверчиво прижалась к нему. Однако соблазняемый потихоньку отвальсировал соблазнительницу за пределы комнаты, а потом быстро юркнул обратно, запер дверь и сдавил свою голову двумя подушками. Издевательское хихиканье над растерявшейся искусительницей пересилило воздействие звериного начала.
Вопреки обычному, утром его не ждал завтрак на столе. Перекусив на вокзале и опоздав из-за этого, программист Берг явился на работу несколько позже девяти, просквозил с невозмутимым лицом сквозь все детекторы и сел на свое место. Однако где-то час спустя секретарша отвела его комнату, которая находилась под кабинетом Виталия Магометовича, на полуподвальном этаже, о существовании которой господин Берг даже не догадывался. Женщина по-быстрому исчезла и можно было оглядеться. Стены без обоев, пол, что называется, цементный, узкие окна с опущенными жалюзи и всего один стул. Когда господин Берг хотел повернуться к двери, то кто-то, оказавшийся сзади, подвел его к этому стулу и аккуратным, но настойчивым нажатием усадил. После чего свет лампы стал есть глаза, а поток холодного воздуха от вентилятора начал неприятно трепать макушку. Всё в классических канонах. Спереди подошел человек, но в полумраке он был виден только как квадратный силуэт, напоминающий утес или надгробие.
— Меня зовут Саид Бекмурадов, мы с вами уже встречались. Напоминаю, я частный детектив, имеющий лицензию, и фирма «Сайкотроникс» попросила провести с вами беседу, так как у нее возникли сомнения в вашей лояльности. Господин Берг, где вы были вчера с двадцати-тридцати до двадцати трех? — спросил тот, кто находился спереди.
— В дороге. Я вышел из поезда на платформу, оттого что стало не по себе, упал, потерял сознание, меня отнесли в медпункт, а потом вынесли из него. Я снова вошел в поезд и поехал домой…
После этих слов господин Берг познакомился с цементным полом. Из-за сотрясения он не сразу сообразил, что тот, кто сзади, вышиб из-под него стул. На цементе осталось мокрое пятно, это выпали слюни изо рта.
— В следующий раз надо будет тазик подставить, — весело сказал тот, что сзади, и голос его был господину Бергу знаком. Горе-программист попытался встать, но пинок в зад снова опрокинул его на пол.
— Ну что, Васёк, теперь стало по себе?
От своей деятельности тот тип, что сзади, явно получал удовольствие, как иной человек от употребления вишневого варенья и персикового компота.
— Вот садюги, — прошептал господин Берг. — Зверолюди.
— Ошибаешься, — гоготнул тот, что сзади, — пока наша жестокость где-то на уровне современных первоклассников. Как там у классика, «то стан совьет, то разовьет и нежной ручкой морду бьет». И не зверолюди мы, а специалисты в сфере общения со лгунами.
— Есть немало способов быстро увеличить правдивость, — дополнил Саид Бекмурадов и шлепнул задержанного по затылку своей рукой, облаченной в перчатку. Оттого в голове у господина Берга раздался мелодичный звон. — Да только потом придется полгода на лечение потратить. На лекарства целое состояние уйдет. Ну как, вспомнил, где был с восьми-тридцати до одиннадцати?
— Я же говорю, в отключке был. Наверное упал и ударился, наверное, приехал медбрат из больницы для бедных родственников, наверное дал анестезию, когда зашивал щеку. Ну и амнезия с энурезом случились.
Сейчас весь лежащий организм от мошонки до фолликул сжимался в предвосхищении следующей атаки палачей. Плюс господин Берг испытывал моральную муку. Он понимал: имей, что сказать, обязательно бы выдал любому садюге. Лишь бы не ударили так, что на полгода в больницу.
— Амнезия-анестезия… вот сучара брехливая, — произнес тот, кто сзади. — Кажется, наш друг сейчас прищемит пальчики между дверей. Или голову.
— Не торопись, Зураб, — сказал «частный детектив». — Может, человек и не врет.
— Саид, какой же это человек? — оспорил человек с незнакомым именем Зураб и знакомым голосом.
Сейчас Саид встал полубоком и господин Берг с пола разглядел его даже лучше, чем в кабинете шефа. Ясно теперь, кого этот квадрат напоминает, того кошмарного воина из Тарской, который рубил саблей капитана-сибиряка. Прямо брат-близнец, и по чертам лица, и по излучаемой мощи. Эх жаль, что сейчас нет под рукой «эфки».
Господина Берга подтащили к креслу в углу, которое вначале не было заметно, или может появилось не сразу. На лоб, запястья, локти и щиколотки моментально легли захваты. Из какой-то панели вылез автоматический шприц с тепловым самонаведением и метко куснул в вену.
Через несколько минут господина Берга стало покачивать. Потом волна стала сильней, его будто сорвало с места и какое время страшно кружило, вызывая дурноту, но затем поток обернулся вязкой гущей, а там и вовсе затвердел. Господин Берг теперь не мог пошевельнуть ни одним членом, словно его замуровали в бетон. Он наверное бы испугался, но все чувства словно атрофировались.
