– А что потом?
– Как только получу баксы – я с тобой свяжусь и скажу, что делать дальше.
Через некоторое время, когда до полудня оставалось не больше получаса, зазвонил телефон в офисе Рафика Мамедова Помощник – узкий во лбу, зато широкий в плечах – нажал кнопку селектора.
– Босс, это вас – какой-то лох. Говорит, важно и срочно. Послать?
– Обожди, послать всегда успеем. Переведи на мобильник, я отвечу... Это Мамедов! Кто говорит?
– Твой друг, Рафик. Для тебя есть важная информация.
– Говори!
– Речь идет о том клочке парковой землицы, который Карапетян хочет у тебя оттяпать. Завтра суд...
– Пока ты не сказал ничего нового, парень.
– Сейчас скажу. Можешь попрощаться с этой территорией, Мамедов! Суд примет решение в пользу Карапетяна.
– Врешь, шакал! – взвизгнул Рафик. – Не знаю, кто ты и чьим голосом поешь, но эта земля моя! По закону!
– А вот судья Колчин думает иначе, – спокойно возразила трубка. – Что бы ты сказал, если б узнал, что судья фактически уже продал твою землю Карапетяну за полмиллиона рублей?
На несколько секунд в трубке воцарилось гробовое молчание.
– Я сказал бы, что мне нужны доказательства, парень.
– Они у тебя будут. Если ты сейчас же пошлешь своих людей понаблюдать за телефонной будкой, что напротив Центрального суда, у входа в парк, то они увидят кое-что интересное. Ровно в двенадцать часов туда пожалует сам Ашот Карапетян собственной персоной. Он позвонит по телефону, а потом оставит чемодан с деньгами для судьи Колчина.
– Я тебе не верю! Этот Колчин известный сукин сын, но не дурак. Он не станет брать деньги прямо у входа в суд, среди бела дня! И Карапет тоже... Зачем им обоим так рисковать? Их же заметут в два счета!
– А с чего ты взял, что они рискуют? Судья все продумал. Никакого риска – по крайней мере, для него. Разумеется, Ашот позвонит не Колчину, а одному из его людей. И за чемоданом придет тоже не сам судья. Если этого типа и заметут с деньгами, он никогда не признается, для кого они предназначались. А Карапетян скажет, что он просто забыл свой «дипломат» с денежками в этой чертовой телефонной будке... Нет, Рафик, взять их с поличным не так просто! Если бы это было просто, я бы не обращался к тебе, а позвонил бы рубоповцам.
– Ты сказал – в двенадцать?
– Да! Только предупреди своих ребят, чтоб вели себя тихо. Там наверняка будут люди Карапета. Ты не должен его спугнуть.
– Ты прав, парень. Я пошлю женщину, ее никто не заподозрит. Обожди, не вешай трубу...
Мамедов прорычал в селектор какие-то отрывистые распоряжения и вернулся к ожидающей его трубке.
– Ты там, парень? Все в порядке, она выехала. Через полчаса я узнаю, соврал ты мне или нет. Молись...
– Тебе не придется беспокоиться. Все, чего я хочу – это отомстить судье Колчину. У меня с ним старые счеты.
– Ну нет, парень, судья теперь мой! Если ты не врешь... Я его разрежу на тысячу кусков и скормлю собакам, не будь я Рафик Мамедов!
– И окажешь ему тем самым большую услугу! Нет, Мамедов, не делай этого. Самое страшное наказание для Колчина – оказаться за решеткой. Будь уверен, те, кого он туда отправил раньше, сделают там с ним такое, что тебе сроду не придумать.
– Хм... Ты прав, парень! Но как мы отправим его туда? Если ты говоришь, что с поличным судью не поймать...
– Этого я не говорил. Я только сказал, что это не так просто. Но у меня есть план. Давай дождемся, когда вернется твой наблюдатель. Потом я тебе перезвоню.
В двенадцать часов с минутами Эдуард Михайлович на всякий случай выслал секретаря в канцелярию за какими-то бумагами и набрал номер, который оставил ему вчера Николай Панин. Мариночка, очаровательная женщина, не подвела! Правда, она заставила судью изрядно переволноваться, когда, позвонив ему на квартиру рано утром, сообщила – разумеется, с помощью особого словесного шифра, – что деньги будут оставлены на железнодорожном вокзале в семь вечера, раньше, мол, никак не получается.
– Нет-нет, это поздно, поезд уже уйдет! – зашипел Эдуард Михайлович, прикрыв трубку рукой, чтоб не услышала жена. – Хотя бы на полчаса раньше!
– Хорошо, на четверть часа, и ни минутой позже, – милостиво согласилась «золотая рыбка». – Вагон 13 и место 13, не забудьте ваш телефон и фамилию...
Это означало, что без пятнадцати семь пятьсот тысяч рублей уже будут лежать в камере хранения номер 1313, а в качестве шифра надо использовать первую букву фамилии судьи и первые три цифры его домашнего телефона.
Итак, в двенадцать часов с минутами Колчин набрал заветный номер.
– Алло! Могу я поговорить с Сюзанной?.. Здравствуйте, это Колчин говорит. Колчин, Эдуард Михайлович! Да, очень плохо слышно... Вы знаете, Сюзанночка, а я ведь жду от вас обещанного!.. Ах, вы поняли, по какому поводу, да? Прекрасно... Надеюсь, наш договор остается в силе? Нет-нет, не сомневался, что вы... Но, знаете, совсем успокоюсь только тогда, когда обещанное будет у меня! Да и вам нужны гарантии как можно скорее, я понимаю... Когда и где? Если вам удобно – давайте в семь на стоянке у вокзала. Да, железнодорожного. Устраивает?.. Ну и отлично! У меня серый «седан», номер – пять-четыре-три-два, очень легко запомнить... До встречи, Сюзанночка!
Судья положил трубку и довольно потер руки.
Ашот Карапетян пулей выскочил из телефонной будки и прыгнул в свой черный «БМВ» с затемненными стеклами. Он был так взбешен, что, пожалуй, отдал бы приказ тут же расстрелять здание суда, но «птурсы» они с собой не захватили.
– В офис! – рявкнул он водителю.
Похоже, неизвестный из телефонной трубки его не обманул. Этот судья совсем оборзел, не боится даже, что его телефон могут прослушивать! В открытую разговаривает про взятку, старый козел... Ведь это и ежу понятно – что такое это самое «обещанное» и каких «гарантий» ждут от Колчина «как можно скорее». Конечно, им надо скорее, завтра суд. Куда уж дальше тянуть!
Голос, который армянин только что слышал, принадлежал именно Колчину – в этом не могло быть никаких сомнений. Еще Ашот знал, что одну из любовниц Мамедова зовут Сюзанна. Чего уж больше? Ясно, что судья решил сыграть с ним плохую шутку. С ним, Ашотом Карапетяном!
Ашот усмехнулся, а в его агатовых глазах вспыхнули какие-то волчьи огоньки. Все это не предвещало Эдуарду Михайловичу Колчину ничего хорошего.
На «дипломат», оставленный в телефонной будке, Карапетян даже не оглянулся.
Мамедов схватил телефон, как только ему доложили, что на линии «друг».
– Что скажешь, Рафик? Я был прав?
– Он был там! – прохрипела трубка. – Я выпущу ему кишки!
– Не спеши, Мамедов! Сперва судья. Мы же договорились... Твоя женщина видела, как Карапет оставил деньги?
– Моя женщина видела все! Он говорил по телефону, потом оставил «дипломат» и уехал, а вторая машина с армяшками осталась. Деньги забрал какой-то здоровый мужик в темных очках с наклеенной бородой, моя женщина его не знает. Он уехал в такси, а армяшки – за ним. Понятно, Карапет хотел проследить, чтобы его денежки дошли до судьи. А судья стоял у окошка в своем кабинете и все видел. Теперь, парень, я понимаю, зачем им нужна была эта чертова будка прямо под окнами суда!
– Теперь слушай меня, Рафик. Ты готов заплатить за то, чтобы закопать в землю судью Колчина вместе с Карапетом?
– Ты еще спрашиваешь! Сколько?
