— У тебя странный кот, — сказала принцесса, глядя ему вслед.
— Да уж…
Мне не хотелось говорить об Артфаале. Честно говоря, мне вообще ни о чем не хотелось говорить. Я захлопнул дверь и сжал девушку в объятиях. Она улыбнулась:
— Мой герой…
Дальше мы обошлись без слов.
Несколько минут спустя я вышел в храмовый двор и подставил разгоряченное лицо освежающим прикосновениям снега. Принцесса… ясно, конечно, что даже на ее поцелуи я не мог рассчитывать. Это уже само по себе чудо. Кто я, и кто она! Умом я это понимал. Но вот тело напрочь отказывалось соглашаться с иерархическими соображениями и настоятельно требовало большего. Я вздохнул и поплелся в лагерь, надеясь, что сумею уснуть после такого…
Утреннее пробуждение ознаменовалось появлением Грациуса, благоухавшего смесью ароматов старки и рамса.
— Хорошо посидели! — жизнерадостно сообщил маг.
— Где Дживайн?
— Показывает новичкам лагерь. Да ты не переживай, ребята хорошие, темные маги.
«Хорошие ребята» оказались мрачноватыми типами в черных мантиях. Они споро поставили шатры и завалились спать.
— Устали после вчерашнего, — прокомментировал Грациус. — Отоспятся, и в путь, в ремесленный квартал. Будут изображать прорицателей.
— Я тоже с первыми результатами, — подошел Копыл, бледный и осунувшийся, но довольный. — Удалось переговорить с герцогом Бакстоуном и полковником Дрингстааром — командиром полка имперских гвардейцев. Он, кстати, тоже герцог. Дрингстаар навестит ее высочество в храме сегодня вечером. Принцесса просила вас, барон, присутствовать при беседе. Бакстоун обещал подумать. Полагаю, он захочет встретиться на нейтральной территории. Человек осторожный. Ваш опекун отправился в Портовый квартал.
— А Лютый?
— Спит он, лейтенант, — сообщил мастер Триммлер, высовываясь из своего шатра. — Под утро явился, пьяный. Сказал, все в порядке. Ребята, мол, будут решать.
— А пока они решают, я подготовлю их командиров, — ухмыльнулся Вадиус. — Но это уже ночью. Сейчас пойду, отдохну.
Мы с гномом обошли лагерь. Впрочем, в этом не было никакой необходимости. Караульные добросовестно несли службу, охрана была организована с ювелирной точностью — Лютый зря времени не терял.
— Я вот что думаю, лейтенант, — сказал мастер Триммлер, — надо мне к родственникам наведаться. Поговорить, то да се…
— Хочешь привлечь их к восстанию? — удивился я.
— Да нет, б'хойч сроду в человеческие дела не полезут. Но вот побеседовать с ними надо, сказать, чтобы не боялись. А то наши уже поговаривают, мол, уходить надо. Времена в империи нынче смутные. А где смута, там всегда чужестранцев бьют.
— Ты прав, нельзя, чтобы ваши уходили. Это нанесет урон торговле. Думаю, нам скоро понадобится оружие.
— Вот и я говорю. Схожу. Только вот что им обещать? Как думаешь? Может, сказать, что принцесса плату за торговлю понизит? — хитро прищурился мастер Триммлер. — Ты бы поговорил с ней, лейтенант.
Гномы — они везде гномы. Даже бесшабашный мастер Триммлер в первую голову думал о выгоде для торговли.
— Хорошо, поговорю.
— Ну, и славно. Пошел я. А то у меня еще поручение от ее высочества…
Сын гор вразвалочку зашагал по лесу, перекинув роскошную бороду через плечо, чтобы за ветки не цеплялась. А я вернулся в храм и до вечера от нечего делать помогал матери Перетее поить отварами больное зверье. Артфаал крутился под ногами, производя панику среди несчастных животных, чувствовавших демоническую сущность.
Когда начало смеркаться, Копыл позвал меня к принцессе.
— Да переоденьтесь, барон, — потребовал он, неодобрительно осмотрев мою видавшую виды одежду. — Все же на аудиенции присутствовать будете. Ступайте, ступайте в свой шатер.
Недоумевая, где взять приличествующий случаю костюм, я заглянул в шатер и увидел там разложенный на коврике новенький мундир имперского ястреба с лейтенантскими нашивками. Рядом стояли сапоги из дорогой мягкой кожи.
— Нравится? — спросил, заглянув, мастер Триммлер. — Я ж говорю: поручение ее высочества!
Облачившись в приятно пахнущее новым сукном одеяние, я пригладил волосы и отправился к Дарианне. Постучал в дверь.
— Войдите!
Сначала я даже не узнал голоса принцессы. Он звучал по-другому, не так, как обычно. В интонациях появились повелительные нотки. И сама Дарианна изменилась. Я как-то привык уже видеть ее в темном простом платье, одолженном жрицами. Сейчас же передо мной предстала настоящая наследница императора во всем блеске своей необычной красоты. Мастер Триммлер расстарался. Не знаю уж, где он добыл такую роскошь. На Дарианне было великолепное одеяние из эмиратской парчи, плечи прикрывала накидка из пушистого меха. На шее, пальцах и в мочках ушей переливались драгоценные камни. Голову венчала сложная прическа. Принцесса, гордо выпрямившись, стояла посреди крохотной комнатки, которая словно бы стала светлее от одного ее присутствия. Я даже оробел, впервые за все время осознав, что моя возлюбленная, мрак задери, действительно высочество! Как же она была прекрасна и далека от меня в этот миг! Меня всегда восхищала и поражала в женщинах способность к перевоплощению. Иной раз посмотришь — так, ничего особенного, серая мышка. А потом вдруг, неожиданно, в повороте головы, мимолетной улыбке, походке, нечаянно оброненном слове возникает невесть откуда взявшаяся красота. И уже не простушка перед тобой стоит — пава, пери, богиня! Поистине, все женщины актрисы. И понять их, и разгадать невозможно. Но изменения, произошедшие с Дарианной, не были игрой. Она как будто вернулась в свое привычное, единственно правильное состояние. Наверное, так оно и было, и я не мог налюбоваться на нее. Но как же велика была разверзшаяся между нами пропасть!
— Это ты, Рик, — Дарианна подмигнула, на секунду снова превратившись в веселую девчонку. — Ну, как тебе? С минуты на минуту явится герцог Дрингстаар. — Не могла же я предстать перед ним замарашкой! А ты, я вижу, тоже приоделся. Тебе так идет мундир!
— Только я на него уже никакого права не имею.
— Это временно, — утешила принцесса.
— Лорд Стаун, герцог Дрингстаар! — возвестил, появляясь в дверях, Вадиус, взявший на себя роль церемониймейстера.
В комнату вошел высокий статный мужчина в алом гвардейском мундире. На вид герцогу было лет пятьдесят, но несмотря на солидный возраст он обладал безупречной военной выправкой. Полковник был абсолютно лыс, зато мог похвастаться замечательной пышностью черных усов. Холеное породистое смуглое лицо с крупными чертами, непроницаемые карие глаза, настороженно взиравшие на нас из-под бровей, споривших в густоте с усами, широкий, гладко выбритый подбородок с ямкой посередине — вот портрет лорда Стауна. Он отвесил почтительный поклон:
— Ваше высочество…
Милостиво кивнув, Дарианна протянула руку:
— Рада видеть вас, герцог.
Полковник приложился усами к украшенным перстнями пальчикам и выпрямился, скользнув по мне настороженным взглядом.
— Рик Сайваар, — представила меня принцесса.
Аристократический нос слегка наморщился, выражая то ли вежливое презрение, то ли осторожное
