– Да, знаю, в первую очередь я должна была рассказать обо всем Саймону,– оборвала она сестру.– Рассказать еще несколько месяцев назад и все уладить.– Милли помолчала.– Но я этого не сделала. И здесь ничего не изменишь. Слишком поздно.
– Да ну? Расскажи ему сейчас.
– Сейчас все по-другому! Через три дня наша свадьба. Зачем все портить… этим?
Изабел не ответила, и Милли принялась защищаться:
– Ты, конечно же, считаешь, что я в любом случае должна сказать ему правду и что нельзя иметь секреты от любимого человека.
– Нет,– покачала головой Изабел.– Я вовсе так не считаю.
Милли недоуменно покосилась на старшую сестру. Изабел отвела взор и крепче стиснула руль.
– Я вполне допускаю, что можно любить кого-то и иметь от него тайны.
– Но…
– Если твоя правда доставит любимым людям лишь боль и ненужное беспокойство, если им необязательно о ней знать,– голос Изабел посуровел,– некоторые тайны лучше не выдавать.
– Какие, например? – уставилась Милли на Изабел.– Ты вообще о чем?
– Ни о чем.
– У тебя есть тайна?
Изабел промолчала. Несколько минут Милли смотрела на сестру, внимательно изучая выражение ее лица. Внезапно ее как громом поразило страшной догадкой.
– Ты больна, да? – с дрожью в голосе промолвила она.– Господи, ну точно! Вот почему ты такая бледная. У тебя серьезная болезнь, а ты не хочешь нам говорить! Думаешь, лучше молчать. До каких пор? До своей смерти?
– Милли! – рыкнула Изабел.– Я не собираюсь умирать. Я не больна.
– Тогда в чем твоя тайна?
– Я не говорила, что у меня есть тайна. Я рассуждала теоретически.– Изабел свернула на привокзальную стоянку.– Приехали.
Она открыла дверцу и, не глядя на младшую сестру, вышла из машины.
Милли неохотно последовала за ней. Сестры приблизились к главному вестибюлю вокзала, и в это время на одну из платформ прибыл поезд. Из вагонов высыпали пассажиры – веселые, беззаботные люди с чемоданами, они радостно махали встречавшим их друзьям. Для этих людей слово «свадьба» означало счастье и праздник.
– О господи,– хныкала Милли, нагоняя Изабел.– Не хочу никуда ехать, ничего выяснять. Хочу забыть об этом раз и навсегда.
– У тебя нет выбора,– сказала Изабел и вдруг побелела и охнула.– Бери билет,– прерывисто дыша, приказала она,– я вернусь через минуту.
К изумлению Милли, Изабел ринулась в сторону дамского туалета. Несколько секунд Милли хлопала глазами ей вслед, потом развернулась и пошла к кассе.
– Будьте добры, билет до Лондона и обратно,– обратилась она к девушке за стеклом.
Что, черт возьми, происходит? Изабел не больна, однако и не здорова. Беременность исключена, ведь она не встречается с мужчиной…
– Все в порядке,– сообщила Изабел, вынырнув сзади.– Взяла билет?
– Ты беременна! – зашипела Милли.– Я угадала?
Изабел отступила на шаг назад, будто получила пощечину.
– Нет.
– Да! И дураку понятно!
– Поезд сейчас отходит.– Изабел посмотрела на часы.– Не опоздай.
– Ты беременна и даже не удосужилась сказать мне об этом! Черт побери, ты была обязана сказать мне, что я скоро стану теткой!
– Нет,– сухо отрезала Изабел.– Не станешь. Милли недоуменно уставилась на сестру, потом внезапно осознала, что та имеет в виду.
– Нет! Не смей! Ты пошутила, да?
– Не знаю. Не знаю! Отстань от меня! – не помня себя, заорала Изабел.
Она приблизилась к Милли, стиснула руки в кулаки, потом попятилась, словно загнанный в клетку зверь.
– Изабел…
– У тебя поезд. Давай, иди.– Она смотрела на Милли, гневно сверкая глазами.– Иди!
– Поеду следующим.
– Ни за что! У тебя нет времени. Топай!
Милли молча глядела на сестру. Прежде она не знала, что Изабел тоже может быть уязвимой; она
