Тебе получше?
Немного. Прекрасная ночь.
Фил положил ладони на деревянную балюстраду, устремив взгляд на гостью.
Как я и писал в письме, должен перед тобой извиниться.
Я его получила, но никаких извинений не нужно.
Нет, нужно. Ты во многом помогла нам с Памелой пожениться.
Моника удивленно раскрыла глаза.
Так ей обо мне все известно?
Да. Памела необыкновенная женщина, вероятно, лучше, чем я заслуживаю. Она знает, что за меня все решала семья. Меня до смерти страшила сама мысль о браке и связанной с ним ответственности.
Поэтому ты начал со мной встречаться в надежде, что Памела с тобой расстанется,— догадалась Моника.
Я воспользовался знакомством с тобой. Прости и за это.
Ты не обрадовал меня, Фил, но я многое поняла. Искренне рада, что все закончилось хорошо.— Она не кривила душой и вопреки домыслам Стэна желала молодой чете счастья.
Крамер протянул ей руку.
Друзья?
Она подала ему свою.
Хорошие друзья.
Где-то внизу послышался шорох. Фил почувствовал, как она вздрогнула.
Это летучие мыши.— Он накрыл ее руку своей теплой ладонью.— Я не изменил намерения издать твою книгу, если ты все еще заинтересована.
Моника колебалась. Пожалуй, будет разумнее порвать с ним совсем.
Нет, Фил. Если книга и будет когда-то издана, то не тобой. Терпение у Памелы не беспредельно. Тебе еще предстоит завоевать ее доверие.
Крамер достал бумажник и вынул из него визитную карточку.
Вот номер моего личного телефона в офисе на случай, если ты передумаешь.— Он грустно усмехнулся.— Ты права, говоря о доверии Памелы. Она грозится немедля разорвать со мной, если я хоть на йоту сверну со стези добродетели, но против деловых отношений, думаю, возражать не будет.
Моника выдавила из себя улыбку.
Оставь эту затею, Фил. - Огорченный ее отказом, он вернулся в гостиную. Опять послышались шаги, Моника вздрогнула и уронила визитку.
Кто там? Это ты, Фил?— спросила она. Из темноты выступил Стэн.
Извини, что разочаровал тебя.— Он поднял упавшую карточку.— Наверно, это ты уронила.
Да, спасибо.
Однако Стэн положил визитку к себе в карман.
Тебе она больше не пригодится. Его диктат был невыносим.
Почему ты в этом так уверен?
Потому что Фил женатый человек. Разве тебе не пришла в голову такая простая мысль, когда он вновь предложил встречаться?
Речь шла только о деловой встрече.
Конечно — злополучная книга! Ловко же он использует ее для флирта с тобой.
Ничего подобного,— возразила Моника.— Нельзя быть таким мнительным!
Моника сама отказалась от встреч с Филом, но будь она проклята, если скажет об этом Стэну, а то возомнит, что заставил-таки подчиниться его воле.
Даже, несмотря на женитьбу, ты собираешься с ним по-прежнему видеться?
Я тебе сообщу, когда приму окончательное решение.
Наверное, придется помочь тебе решить это уравнение с одним неизвестным.
С веранды вела еще одна лестница — прямо на лужайку перед домом. Моника быстро спустилась вниз, но Стэн перепрыгнул через балюстраду и очутился перед ней на дорожке.
Спешишь получить еще один урок?— прогрохотал он.
В висках у девушки застучало, голова налилась свинцом.
Спешу отправиться в постель.— Монику трясло от негодования.
Увидев, как хищно сверкнули его глаза, она поняла, что невольно подвергла себя новым испытаниям.
Наши желания совпадают, дорогая.— Прежде чем Моника успела хоть что-нибудь сообразить, Стэн обнял ее, подхватил под коленки и поднял. Девушка не в силах была произнести ни слова и обрела голос только тогда, когда они уже были на полпути к дому.
Отпусти меня. Что подумают Фил и Памела, если мы исчезнем, даже не попрощавшись?
Я им сказал, что провожу тебя домой и уложу в постельку.
Самым горячим желанием Моники было оказаться с ним в постели, но не таким варварским путем. Своими аршинными шагами он стремительно приближался к дому.
Ты же не хочешь меня,— самолюбиво отбивалась девушка.
Ошибаешься. Я давно безумно хочу тебя и знаю, что ты жаждешь отдаться мне.
Откуда такая уверенность, особенно после ночей, проведенных с несравненной Элси?
Не забывай, что я от природы хороший психолог. Весь вечер у Крамеров тебя снедало то сокровенное, к чему стремится плоть.
Стэн по-прежнему уверен, что она все еще тоскует по Филу. Ему хочется заглушить ее тоску по Крамеру. Волна вспыхнувшего гнева захлестнула Монику; она, как дикий зверек, стала извиваться в сильных мужских руках, пытаясь вырваться и убежать.
Оставь меня! Умоляю, оставь!
У двери, ведущей в кабинет, Стэн остановился. Опустив Монику, он притянул ее к себе и зажал рот отчаянно-долгим, ненасытным поцелуем. Опять, как случалось не один раз, все поплыло у нее перед глазами.
Почему ты не оставишь меня в покое? — вымолвила она, задыхаясь.
Господи, я пытался. Но укротить страсть выше моих сил.
Верная себе, Моника вновь перевернула все с ног на голову. Стэн преследует ее, чтобы доказать свою власть над ней. Его взбесило, что она оставила за собою право решать, встречаться ли ей с Филом. Эта мысль, особенно задела. Господи, ну почему Стэн не может просто любить ее, без всяких условий?!
А если все беды заключаются в том, что таких, как она, слишком трудно полюбить? Ее бросила собственная мать. Даже Фил признался, что манипулировал ею, боясь связывать свою судьбу с Памелой.
Что за проклятие висит надо мной? Неужели мое настоящее и будущее подвластно року?— недоумевала Моника.— Наверное, у меня на роду написано, чтобы со мной жестоко обращались. Может быть, я не достойна любви? Слишком требовательна к жизни?
Стэн запрокинул златокудрую голову девушки, и его завораживающий взгляд погрузился в голубой омут ее страдающих глаз.
Не понимаешь, почему?— прошептал он.— Ты вызываешь у меня непреодолимое желание первородного греха. Я совершенно бессилен перед тобой.- Воспаленное воображение Моники искажало происходящее. Значит, она искушает и этого муж чину?
Что-то умерло в ее душе, когда ей стало ясно, что Стэн видит в ней соблазнительницу, которую нельзя оставить наедине с Филом. Несмотря на весь этот бред, девушка отчаянно жаждала тепло ты рук Кэмпа, огня его поцелуев. Когда она вернется в Перт, воспоминания о ласках Стэна — самое прекрасное, что у нее останется.
В полном смятении Моника, не владея собой, обвила руками шею любимого, шевеля пальцами густые завитки его волос на затылке.
Он приник к ее губам, и девушка не могла больше противиться. Его руки проникли под вырез блузки, опалив прикосновением нежные холмики грудей. Она испытывала острое наслаждение, смешанное с болью и печалью, вызванной предчувствием неизбежной разлуки.
