Навстречу удаче

разносчика пакетик с орешками.

Энди рассмеялась, но покачала головой.

— Однако это могло обернуться катастрофой, — сказала она. — Если бы обезьяна кого-нибудь укусила, на нас подали бы в суд.

— Или это создание нагадило бы какой-нибудь даме на дорогую шелковую блузку, и нам предъявили бы иск, потребовав компенсацию за материальный и моральный ущерб, — мрачно добавил Мило. — Ничего хорошего такие иски парку не сулят.

— Например, в этом году один тип уже пробовал судиться с нами после того, как его вырвало на чертовом колесе, — с отвращением добавила Энди.

Бен изумленно посмотрел на нее.

— Унижение на людях, — объяснила она. — Он считал, что парк должен конкретно предупреждать о том, что обилие всяческих закусок вкупе с головокружительными аттракционами может привести к нежелательным последствиям.

— Просто гениально, правда? — пробормотал Бен.

Энди скорчила гримасу.

— Но этот наглый иск ни к чему не привел. Меня просто бесят люди, фальсифицирующие травмы в надежде получить большие деньги от страховой службы парка. Некоторые готовы пойти на любые крайности, лишь бы уклониться от честного труда.

— Ты не забыла, что я зарабатываю на жизнь, расследуя подобные иски? Ты просто не поверишь, с какими дикими историями сталкиваешься…

Раздался звонок в дверь.

— Кто-нибудь из вас ждет гостей? — спросил Бен.

Энди и Розалин покачали головой.

Бен встал.

— Я открою.

Энди последовала за ним в прихожую. Она вскрикнула, увидев гостя.

— Дональд? Что ты здесь делаешь?

Ее зять вошел в комнату с выражением лица, ясно показывающим, что он думает по поводу очень скромного жилища Энди.

— Привет, Энди. Лак? Удивлен видеть здесь вас. Я так понял, несколько дней назад вы выписались из гостиницы.

— Я подобрал себе другое жилье, — спокойно ответил Бен. — Вы не ответили на вопрос Энди, Хамфрис. Что вы здесь делаете?

— Я пришел к выводу, что настало время мне самому заняться этим делом, — жестко ответил Дональд. — Мы надеялись, вам удастся уговорить Энди вернуться домой, но вы или получили отказ, или недостаточно постарались.

— Я никогда не говорил, что попытаюсь уговорить Энди вернуться домой, — напомнил ему Бен. — Я лишь обещал убедиться, что с нею все в порядке.

— Дональд, тебе совсем незачем было приезжать в Техас, — сказала Энди, подбоченясь. — Я не вернусь в Сиэтл… разумеется, иногда я буду навещать родных. Пора бы понять это и убедить остальных. Я здесь счастлива. Я занимаюсь тем, чем хочу. Мне очень хотелось бы, чтобы вы предоставили мне свободу самой принимать решения.

— Ты правда работаешь клоуном в цирке? — спросил Дональд, интонацией приравняв ее занятие к слову «проститутка».

— Да, — гордо вскинула голову Энди. Она сверкнула взглядом на Бена. — Это ты рассказал ему все подробности моей жизни?

— Нет, я ничего не рассказывал, — возразил тот. — Я только сообщил твоим родным, что ты в добром здравии и, по-видимому, счастлива.

— Я нанял еще одного детектива, — признался Дональд. — В тот же день, когда твои родные связались с Лаком. Как только твоя бабушка открыла, где ты живешь и кем работаешь, остальное оказалось делом простым.

— Тогда почему, черт побери, вы отправили сюда меня? — воскликнул Бен, взбешенный тем, что всю дорогу Хамфрис шел за ним по пятам. — И кто, черт побери, этот тип, которого вы наняли? Он болтался тут и следил за Энди?

— Дональд, как ты мог! — сказала Энди, и ее глаза вспыхнули тем гневом, который Бену уже был хорошо знаком.

Хамфрис поднял руки.

— Никто не шпионил за тобой, Энди, — заверил он ее тоном, каким, вероятно, имел обыкновение говорить с напуганным ребенком у себя в зубоврачебном кабинете. — Все было сделано посредством телефона. Мой человек не покидал Сиэтла. Я решил, что дам Лаку шанс переговорить с тобой, а затем, если ты не поддашься на уговоры, займусь этим сам.

— Займешься сам? — повторила Энди, и ее глаза потемнели еще больше.

Увидев признаки неминуемого взрыва, Бен затаился — пока. Он решил, что Энди справится сама. А потом и он еще поговорит с Хамфрисом.

Видимо, Дональд не заметил нарастающего гнева Энди и бесцеремонно заглянул в комнату.

— Кто эти люди?

Розалин шагнула вперед, протягивая руку:

— Я соседка Энди, Розалин Кармоди. Это наш друг Мило. А вы?..

— Доктор Хамфрис, — надменно ответил Дональд, — зять Энди.

Бен наблюдал, как Хамфрис взял руку Розалин. Он прикусил губу, сдерживая улыбку, когда на лице у дантиста появилось странное выражение.

— Гмм… — Пытливые фиолетовые глаза Розалин пристально вглядывались в лицо Дональда. — Вы очень хороший зубной врач. Вам нравится ваша работа.

— Э… да, нравится. Мм?..

— И вы любите свою жену.

Теперь Хамфрис выглядел совершенно сбитым с толку, не зная, как достойно выйти из странного положения.

— Да, конечно, я люблю свою жену. Извините, но…

Улыбка Розалин затвердела.

— Стыдно рисковать таким браком ради флирта с новой ассистенткой, вы согласны, доктор? Я понимаю, она сама завлекает вас, но неужели вы полагаете, что стоит рискнуть?

У Хамфриса отпала челюсть.

Энди, казалось, распрямилась еще больше, и глаза ее сверкнули огнем.

— Дональд! Как ты смеешь обманывать мою сестру!

Дональд выронил руку экстрасенсши, словно пылающую головню, и торопливо обернулся к Энди.

— Слушай, я понятия не имею, о чем говорит эта женщина! Я и пальцем не притронулся к Каролине!

— Смотри у меня! — процедила Энди.

Взглянув на довольную мину Розалин, Бен прикрыл рукой усмешку.

— Итак, Энди, очевидно, что у тебя в последнее время были эмоциональные проблемы, — сказал Дональд, пытаясь держаться с достоинством. — Возможно, мы не заметили тревожных симптомов. Нам следовало прийти к тебе на помощь гораздо раньше. Но обещаю, как только мы вернемся домой, твои близкие помогут тебе.

— Все, хватит. — Подойдя к двери, Энди распахнула ее. — Убирайся. Сейчас же.

— Ты это серьезно?

— Совершенно серьезно. Я хочу, чтобы ты покинул мой дом. Передай моим близким привет и скажи, что, когда смогу, ненадолго навещу их, но у меня нет намерения возвращаться в Сиэтл. А тебе, надутый осел, я заявляю прямо сейчас: не суйся в мои дела! И если ты чем-либо обидишь мою сестру, я лично прослежу, чтобы твоя драгоценная репутация была втоптана в сиэтлскую грязь. Ясно?