телу Бэл, лаская наиболее чувствительные точки. Желание, волна за волной, накатывало на нее, увлекая за собой с неудержимой силой.
К тому времени, когда он поднял ее и отнес на кровать, она изнемогала от желания. Сбросив махровый халат, Эндрю лег рядом, и Бэл притянула его к себе.
Одним движением соединив их тела, он замер, а в ответ на ее удивленный взгляд улыбнулся и объяснил:
– На этот раз я хочу смотреть в твои глаза и видеть, что делает с тобой моя любовь.
Держа ее взгляд, он начал медленно двигаться, останавливаясь, только если она снова закрывала глаза.
– Смотри на меня, – тихо требовал он.
Она повиновалась, удивляясь его прихоти. Видимо, он решил покорить не только ее тело, но и душу.
И покорил. Это были самые потрясающие мгновения в жизни Бэл, ей казалось, что, если он сейчас уйдет, она может умереть.
Но он нежно обнял ее, искупая всю проявленную до этого резкость, и она с удовольствием устроилась у него на груди.
Наступило блаженство. Счастье. Покой.
В этом состоянии Бэл провалилась в глубокий сон.
Когда она проснулась, был уже яркий день. Она лежала одна в большой уютной постели. Тюлевая занавеска качалась, подгоняемая теплым ветерком из открытого окна. Где-то далеко внизу слышался рев машин, проносящихся по Парк-лейн.
На часах была половина девятого, а тишина в квартире доказывала, что Эндрю уже ушел.
Она так надеялась проснуться пораньше, чтобы увидеться с ним! Ее охватило уже знакомое чувство утраты – оно всегда преследовало ее, когда они расставались.
На прикроватной тумбочке она обнаружила записку. Подложив под спину подушки, она развернула листок бумаги, исписанный уверенным почерком, и прочитала:
Бэл прочитала эти строки дважды, радуясь предстоящему медовому месяцу и еще больше радуясь тому, что он не хотел покидать ее.
Прошлой ночью, когда он положил ее голову к себе на грудь, он был так нежен… Может, в нем просыпается настоящее чувство?
Воспрянув духом, она вскочила с кровати, натянула халат и бодро направилась в кухню приготовить себе кофе и тосты.
В девять пятнадцать она уже сидела в такси, направляясь в «Хэрроудс». Помимо всего прочего она накупила множество взаимозаменяемых кофточек и топов, соблазнительную ночную рубашку и пеньюар, полупрозрачное белье и несколько чемоданов. К половине пятого все необходимое было куплено. Эндрю дома быть еще не могло, а все, что ей было нужно, уже отправили на Данбертон-стрит, поэтому она не видела необходимости возвращаться в его пустую квартиру.
Чувствуя потребность размяться на свежем воздухе после почти целого дня, проведенного в людном магазине, она направилась пешком к офисам «Грант и Филе косметике». Отец наверняка еще там, так что они смогут вместе пойти домой.
Был теплый солнечный вечер, и она быстро шла, погрузившись в глубокие размышления.
Трудно было себе даже представить, чтобы всего за несколько дней ее жизнь так сильно переменилась. Завтра она станет женой человека, которого любит с такой страстью, какой прежде не могла и вообразить.
Человека, который, может быть, тоже полюбит ее…
Неожиданно ей захотелось петь, танцевать и кричать от радости. Этот приступ жизнелюбия выразился в том, что она подпрыгнула, как овечка на весенних лугах, и, когда незнакомый прохожий улыбнулся ей, тоже улыбнулась ему, ничуть не смутившись.
До офиса она добралась незаметно и застала отца на рабочем месте – он сидел за столом у себя в кабинете.
– Не ожидал тебя так рано, – удивился он.
– Потратив все твои деньги, я решила напроситься к тебе в попутчики до дома. – Улыбка и голос выражали ее радостное настроение.
Отец просиял. Вспомнив вчерашний напряженный вечер, Бэл поняла, что он почувствовал облегчение.
– Я освобожусь через минуту, – пообещал он. – Жду последние расчеты от Хармена.
– Тогда я попрошу Рози приготовить мне чашечку чая.
Прошло почти полчаса, Рози и другие сотрудники давно ушли домой, прежде чем отец вышел из кабинета мрачнее тучи.
– Что-то случилось? – спросила Бэл, пока они шли к автомобильной стоянке.
