А если ты ошибся?

Он смотрел хмуро и недоверчиво.

– Я старался, чтобы тебе было полегче, Джейси, но я ведь коп, и этого не изменить.

– Знаю. – Она нежно улыбнулась ему.

– Правда? – Он встал и подошел к ней. – А что еще ты знаешь?

Ее сердце подпрыгнуло.

– Я знаю… что ты очень хочешь освободить диван брата. Думаю, что тебе нужно вернуться домой.

– Я тоже этого хочу, – мягко сказал он, – но мне надо кое в чем убедиться, Джейси. Я хочу быть уверенным, что ты знаешь, какие чувства я к тебе питаю.

Она взволнованно ждала слов, которых еще никогда не слышала от этого человека.

– Так как же я к тебе отношусь, Джейси?

– Извини, но не запоздал ли ты?

Он слегка улыбнулся.

– С тобой я всегда совершаю какие-то безумства. Почему сейчас должно быть иначе? Я не говорил о своем отношении к тебе, Джейси, но мне надо знать, что ты веришь мне и полагаешься на меня. Так… скажи, как я к тебе отношусь?

Джейси видела, что он хочет сказать своей улыбкой. Она чувствовала это, когда он касался ее. А еще она знала… но страх пока держал ее. Наконец она нашла необходимые слова и прошептала:

– Ты любишь меня.

Глаза Тома, сияющие и взволнованные, говорили о неземном блаженстве. Он подхватил ее на руки и закружил.

– Слава Богу!

Ухватившись за его плечи, она рассмеялась. Казалось, весь мир закружился вместе с ними. Потом его губы коснулись ее губ, и все встало на свои места.

Том ласково погладил ее по щеке и поцеловал так, как юноша целует первую свою девушку, нежно и счастливо. Но язык его был гораздо более опытен, чем у неискушенного подростка. Он дразнил ее со всем знанием и страстью тех совместных ночей, когда они только-только постигали друг друга.

Джейси отвечала с присущей ей пылкостью, надеждой и наивностью… Она обхватила руками бедра Тома со всей силой дикой жажды, с какой, наверное, Ева вожделела своего Адама.

– Подожди! – Он приостановил ее руки, почти достигшие цели. – Я сейчас расплавлюсь, дорогая, а здесь неподходящее место.

Она лукаво улыбнулась.

– А у тебя что, замка в дверях нет?

– Джейси, ну не собираемся же мы заниматься любовью в моем кабинете, – простонал он, – письменный стол занят, а стулья…

– Зато есть пол! – Ее рука забралась ему под рубашку. – Вон какое замечательное местечко у окна.

– Тоже не подходит, – буркнул он и наконец решился произнести слова, которых она так долго ждала. – Я люблю тебя, Джейси.

Она растроганно потерлась щекой о белую хрустящую ткань его рубашки.

– Я тоже.

– Это и все, что я получил? Просто «я тоже»?

– Не уверена, что говорила что-то подобное, – отозвалась она, – если только, когда была маленькой… нет, не помню, чтобы я такое говорила.

– Это не так страшно. Попробуй.

Она набрала в легкие воздуха и произнесла, будто говорила слова волшебного заклинания:

– Я люблю тебя. – Том был прав, это оказалось не страшно. Зато какое счастье! Она взяла в ладони его лицо и повторила, на этот раз глядя прямо ему в глаза: – Я люблю тебя.

Он приник к ее губам.

– Я очень долго боролся со своими чувствами, но в ту ночь, когда ты снова позволила мне быть с тобой – хотя у тебя были все основания не позволить, – вот тогда я понял, насколько ты мне нужна. Не знаю, что я такого совершил, чтобы заслужить такую женщину, как ты, но…

– Минутку, – запротестовала она. – Что значит «такую, как я»?

– Потрясающую женщину. – Он удивленно поднял брови. – Женщину, которая может иметь любого мужчину, какого только пожелает.

Слезы хлынули из глаз Джейси.

– Гормоны, – всхлипнув, объяснила она. – Это они делают женщину слезливой, когда она в положении.

Он улыбнулся, утирая ей лицо.

– А я-то думал, гормоны действуют на тебя совсем иначе. – Он ласково обнял ее. – Боюсь, в двери нет замка, а стул, вставленный в ручку… – В это время зазвонил телефон. Том сердито повернулся. – Это