число и числа, записанные в Кириге, позволяют заключить, что некто в далеком прошлом знал о Солнечной системе столько же, сколько знаем мы. Эти существа знали и точную длину окружности Земли, которую вновь вычислил Эратосфен, александрийский библиотекарь. Более чем вероятно, что древние знания (в частности, метрология и космологический канон) были утеряны, когда эта библиотека сгорела. Однако уничтожение одной-единственной библиотеки все-таки не может объяснить, каким образом оказались утрачены знания, намеки на которые можно найти в том числе на старых портоланах.
В этой книге мы несколько раз касались вероятного ответа, например, когда рассказывали о психически больных близнецах, которые тем не менее шутя перекидывались двадцатипятизначными простыми числами. Согласно Оливеру Саксу, им не составляло труда сказать, на какой день приходится та или иная дата в истории; когда их спросили, что за день был 10 декабря 50 008 года до н. э., они тут же ответили: «Вторник».
Судя по всему, мозг некоторых людей устроен особенным образом в плане «схемы соединений» и «емкости памяти». Тот факт, что подобные свойства наблюдаются у детей и «ученых идиотов», заставляет думать, что некогда люди обладали этими свойствами, но впоследствии их утеряли. Очень может быть, что эта потеря связана с развитием левополушарного сознания и с его линейной логикой. Что подразумевает, что мы могли утратить древние знания, когда стали развивать левое полушарие в ущерб правому.
Потому, если мы спросим, как ассирийцы (или их предки) вычислили пятнадцатизначное ниневийское число, ответ может быть: они его не вычисляли. Их гениальные математики попросту увидели его так же, как близнецы Сакса видели двадцатипятизначные простые числа. Таким же образом строители пирамид могли узнать точные размеры Земли (и, вероятно, Луны, Солнца, остальных планет). Это часть канона, который все принимали как нечто само собой разумеющееся.
Отсюда следует печальный вывод: современный человек с переразвитым левым полушарием мозга утратил одну из самых важных особенностей своего ума.
Впрочем, это заключение может быть преждевременным. Действительно, левополушарное сознание наделяет нас ментальностью «бумаги и карандаша», требуя обосновать всякий мотив и выверить каждый расчет. Однако бумага помогает нам хранить знания, а карандаш — производить обширные вычисления. При помощи карандаша и бумаги человек создал самую развитую из всех земных цивилизаций. Наш мозг утерял способность производить быстрые расчеты, но мы наверстали упущенное, создав компьютеры.
Главный недостаток сегодняшнего дня в том, что он требует от нас постоянного всепоглощающего сосредоточения и узконаправленного фиксированного внимания, иными словами, мы должны смотреть на мир не с высоты птичьего полета, а снизу, «с точки зрения червя». Мы похожи на лошадей с зашоренными глазами, которые не видят дальше своего носа. Мы попали в западню «близорукости», потому наша цивилизация отличается беспрецедентно высокими показателями самоубийств и психических отклонений. «Близорукость» лишает нас смысла жизни, без которого нет и психического здоровья…
Одним словом, современный человек утратил чувство свободы, столь естественное для «правополушарных» людей. Он бежит по кругу, все больше походя на робота, и забыл о том, как посмотреть на мир с высоты птичьего полета.
Эта проблема занимала западных мыслителей со времен Жан-Жака Руссо, который предложил свое решение проблемы: повернуться спиной к цивилизации и уйти «назад к природе». В том же духе высказывался и философ Хайдеггер, призывавший отказаться от техники. В 1980-е годы человек, называвший себя Унабомбером и пытавшийся начать революцию, рассылая промышленникам бомбы, доказал, что подобная реакция на сложную цивилизацию опасно проста.
Я всегда знал, что есть и другое решение проблемы взгляда «с точки зрения червя». Об этом я написал свою первую книгу, «The Outsider» («Посторонний»),
22 декабря 1849 года 27-летний романист Федор Достоевский был доставлен из тюрьмы на Семеновский плац в Санкт-Петербурге, где его должны были расстрелять. Достоевского обвиняли в распространении запрещенной литературы. Он и его друзья-революционеры, облаченные в рубахи из грубого полотна, выстроились в ряд напротив солдат. Офицер готовился отдать приказ «пли!», но тут влетевший на площадь всадник объявил, что приговоры смягчены и осужденных ждет ссылка в Сибири. Достоевского развязали и отвезли обратно в тюрьму. Один из его соратников сошел с ума.
До этого дня Достоевский был склонен к паранойе и жалости к себе. Заглянув в лицо смерти, он поднялся над пустыми переживаниями и сделался великим писателем.
То, что с ним произошло, можно описать очень просто: Достоевский узнал о своей свободе. Жить, пусть даже и в Сибири, значило быть свободным. «Шоры» были убраны на достаточное время для того, чтобы Достоевский узрел мир таким, какой он есть. Этот новый взгляд он описал в письме к брату, написанном сразу же после замены приговора:
«…В каких бы то ни было несчастьях, не уныть и не пасть — вот в чем жизнь, в чем задача ее»[217].
Встреча со смертью усилила его ощущение реальности, которое психолог Пьер Жане называет «функцией реальности».
Как ни странно, осознание выбора (или свободы воли) — это и есть сущность левополушарного мышления. Физиологи, изучающие функции полушарий, заметили, что левое полушарие более оптимистично, нежели правое. Все древние люди, обладавшие естественным «правополу-шарным» сознанием, считали себя созданиями, чья цель — угождать богам или Богу. Когда западная цивилизация стала левополушарной и утратила контакт с богами, люди научились стоять на своих ногах. Это нелегко, и часто мы ощущаем, что запутались в бессмысленном мире, где жизнь превратилась в бесконечную борьбу за выживание.
Однако эти моменты уравновешиваются другими, когда мы ощущаем типичное для левого полушария чувство цели, чистый оптимизм «весеннего утра», когда кажется, что нет на свете ничего невозможного. В такие секунды мы улавливаем отблеск ответа: вместо того чтобы возвращаться к менее требовательному сознанию, что живет в гармонии с природой, следует вывести левополушарное сознание за собственные пределы к новому смыслу жизни. На следующей ступени эволюции человек поймет, как открывать и закрывать «заслонку», которая позволит нам наделить сознание большим напряжением. Собственно, именно это напряжение мы и называем сознанием.
На данной стадии эволюции нам сложно постичь все это потому, что «точка зрения червя» делает нас крайне уязвимыми. Тем не менее всякий раз, когда мы сталкиваемся с тем, что наши философы называют «источником силы, смысла и цели», нас озаряет понимание: нравится нам этот путь или не нравится — это наш путь, и другого у нас нет.
И хотя возвращение к правополушарному сознанию прошлого равно невозможно и нежелательно, на это прошлое вряд ли разумно закрывать глаза. Знание о нем может помочь нам понять, откуда мы пришли и, что куда более существенно, куда нам двигаться дальше.
Ряд неудобных вопросов об этом прошлом по-прежнему требует ответов.
В книге «Запретная археология» Майкл Бейджент посвящает одну из глав «сомнениям» относительного того, как давно человек живет на Земле. Например, он сообщает нам, что после великой калифорнийской золотой лихорадки 1849 года рудокопы извлекали из-под земли удивительные артефакты, такие как каменный пестик, вклиненный в скалу возрастом девять миллионов лет, или железный гвоздь в куске золотоносного кварца, который образовался 38 миллионов лет назад.
Если бы подобных аномалий было немного, их объявили бы «мистификацией» или решили, что это предметы поздних эпох, каким-то образом ушедшие в глубь земли, как это случалось с индейской погребальной утварью. Но таких предметов были сотни и сотни.
В 1874 году археолог Фрэнк Кэлверт нашел кость мастодонта, на которой были вырезаны различные изображения, в том числе — рогатого зверя. Эта кость покоилась в миоценовом слое, возраст которого составляет более 25 миллионов лет, и резные изображения не могли быть делом рук человека.
В июне 1891 года домохозяйка из Иллинойса расколола кусок угля и обнаружила в нем прекрасную золотую цепочку. Полцепочки осталось внутри угля, возраст которого составлял примерно три миллиона лет.
В 1922 году горный инженер Джон Рейд нашел окаменелый след пятки подошвы ботинка с различимым рисунком. Ученые из Коламбии (штат Нью-Йорк) согласились с тем, что камень со следом относится к триасскому периоду и его возраст составляет более 213 миллионов лет; они также согласились
