обручальное кольцо. — Я ведь совсем не знала своего жениха, хотя должна была бы. Не стоило спешить. Если я еще когда-нибудь решусь выйти замуж, это будет продуманное, взвешенное решение.
— Не стоит себя винить.
— Я не стала бы этого делать, будь Гриффин поблизости. А так мне не остается ничего другого. Как ты думаешь, где он сейчас?
— Не имею ни малейшего представления.
— Я думаю, он один поехал туда, где мы должны были провести наш медовый месяц.
— Может быть.
— Я даже не знаю, куда Грифф предполагал поехать. Он сказал, что это будет сюрприз. Что ж, сюрприз удался.
Гранту не нравился этот разговор.
— Я думаю, в Венецию. Это его любимый город. В первый раз он именно туда и поехал… — Грант прикусил язык, но поздно.
— Ты хочешь сказать, что он уже сбегал туда? — От недоверия и негодования Энни даже рот приоткрыла. — То есть, бросив невесту, он поехал туда, где предполагал провести медовый месяц?
— Да, сбежав от первой невесты, он именно в Венеции встретил свою вторую невесту.
— О боже! — Энни резко откинулась на спинку кресла и скрестила руки на груди. — Надо понимать, что сейчас он в одиночестве наслаждается своим третьим медовым месяцем и, чтобы не терять даром времени, подыскивает четвертую невесту?
Кто его тянул за язык? С другой стороны, Грант хотел, чтобы Энни узнала правду, за какого человека она чуть было не вышла замуж.
— Какими они были?
— Кто?
— Невесты. Обе.
— Тебе не все равно?
— Нет.
Грант глубоко вздохнул.
— Они обе были блондинки, как и ты. Повыше ростом, но не такие красивые.
И не такие мужественные, мысленно добавил Грант. Не такие интригующие. Не такие страстные. Конечно, он не знал, как целуются две первые невесты, но он знал, как это делает Энни. О, как же она целуется!
— Ты говоришь так из вежливости.
— Нет, Энни. Я сказал правду.
Их взгляды встретились, и будто мощный электрический разряд проскочил между ними.
— И когда же Грифф… Когда это произошло с ними? — дрожащим голосом спросила Энни. Но Грант понимал, что дрожь в ее голосе на этот раз не имеет никакого отношения к его брату.
— От них Гриффин сбежал за несколько дней до свадьбы. От первой — прямо с вечеринки, где вручались подарки. Честно говоря, на этот раз я был уверен, что он женится.
— На этот раз, — задумчиво повторила Энни.
Грант с трудом поборол желание обнять девушку за плечи, притянуть к себе и сделать так, чтобы она навсегда забыла его брата.
— Я могу тебя спросить? — Энни пристально смотрела ему в лицо.
— Конечно. — А что еще он мог ответить?
— Почему вы с Гриффином так настроены против женитьбы?
Грант не ожидал подобного вопроса. Вначале он хотел увильнуть от ответа, отшутиться, но вдруг — из-за поступка Гриффина — почувствовал себя обязанным сказать Энни правду.
— Во-первых, не надо отождествлять меня с Гриффином. — Грант напрягся, как обычно, когда его сравнивали с братом.
Он никогда не пропускал назначенных встреч и не удирал из-под венца. Если когда-нибудь случится чудо и он полюбит настолько, что предложит девушке руку и сердце, для него не будет пути назад, он не даст воли сомнениям и сожалениям. Впрочем, Грант очень сомневался, что подобное чудо может произойти. Он никогда не искал любви и не собирался связывать себя обязательствами.
— Думаю, у Гриффина свои причины поступать так… как он поступает. Уверен, что, делая предложение, он искренен и полон решимости жениться. А потом пугается и сбегает.
— Чего он пугается?
— Не знаю. — Грант лукавил. Он подозревал, что именно в этом они с братом как раз и похожи — в своем страхе перед браком. Но, в отличие от Гриффина, он никого не обманывал, предпочитая оставаться холостяком. Ему хватало обязательств и ответственности на работе. — Может, он считает, что его кочевой образ жизни не понравится молодой жене…
— А может, в его словаре просто нет слова «верность»?
Что ж, у Энни есть все основания думать о его брате самое худшее. Слава богу, что с самого начала своих отношений с женщинами он, Грант, сразу давал понять, что жениться не намерен. И до сих пор ему удавалось не попадаться в брачную ловушку.
Он почувствовал взгляд Энни, но запретил себе смотреть на нее. Он был не в силах увидеть боль и сомнение в ее синих глазах. Это было опасно. Она вообще была опасна для него. Она пробуждала в нем чувства, о наличии которых у себя Грант даже не подозревал. Она интриговала, смущала, возбуждала. Самым лучшим было бы поцеловать ее и распрощаться навсегда.
О, нет! Больше никаких поцелуев.
Глава пятая
— Почему ты так стремишься уехать из своего городка? — спросил Грант, откидываясь на спинку кресла и вытягивая ноги, благо расстояние между креслами в салоне первого класса позволяло.
Чтобы не смотреть на эти длинные мускулистые ноги, Энни отвернулась к иллюминатору, темнота за которым была такой же плотной, как и в ее душе. Она чувствовала себя разбитой, растерянной. Шампанское ли тому виной или тридцать с лишним тысяч футов над землей — высота, на которой летел их самолет? А может, этот длинный безумный день ее так называемой свадьбы?
— Я уже перебрала всех более или менее подходящих холостяков в Локетте, — отшутилась она, не желая вдаваться в истинные причины ее решимости покинуть родной городок и вообще вести серьезный разговор.
Пристальный взгляд Гранта сказал ей, что он ожидал другого ответа.
Энни вздохнула.
— Кто теперь женится на мне? — Как ни странно, ей было легко разговаривать с ним, даже легче, чем с тетей Мод. — Я — матримониальный кошмар Локетта. Трижды брошенная невеста.
— А ты по-прежнему хочешь выйти замуж? Несмотря ни на что?
— Да. Нет. Не знаю. — Энни стала сворачивать льняную салфетку, которую стюардесса не забрала после обеда.
Ей еще не доводилось летать первым классом. Она не представляла себе, что в самолете могут подавать креветочный коктейль, телятину «пармезан» и отбивные из ягненка под мятным соусом. Что тарелки могут быть фарфоровыми, ножи и вилки — серебряными, а бокалы — хрустальными. Она почувствовала себя особенной, а ей это было так нужно сегодня. Или, может быть, это Грант и его добродушное подшучивание заставляли ее чувствовать себя как-то по-особенному?
Нет, все-таки это восхитительно — ягнятина с гарниром из тыквы, цуккини и моркови. А еще свежайшее шоколадное печенье с холодным молоком.
— Я привыкла думать, что хочу замуж, — не очень внятно пояснила Энни.
— Замужество ради замужества как такового? — Грант смотрел на нее с любопытством, но без
