Майлс зевнул. Плохо спал ночью. Видел во сне день вторжения, небо, усеянное черными вертолетами Нового Мирового Порядка, преследующими их отряд. Как вспомнишь, так вздрогнешь. Часто снятся кошмары, а этот хуже всех. Проснулся в половине пятого, дрожа и обливаясь потом.
Он встряхнулся. Надо бодрствовать, ждать, смотреть, куда отсюда направится насквозь фальшивый Джек Шелби.
22
Шум свернувшей на подъездную дорожку машины насторожил Джека. Он выпрямился, потянулся, пригнулся, поспешно перебежал через задний двор в кусты вокруг гаража. Поднялась автоматическая дверь, машина нырнула в гараж. Дверцы открылись, он узнал голос Гаса:
– ...не надо было этого говорить, Сейл. Мне было жутко неудобно перед Дэйвом и Нэнси.
– Уверяю тебя, ты один в таком смысле понял, – возразила она.
Голос слегка дрожит. От лишней водки? От страха?
– Нечего меня уверять. По-моему, они слишком хорошо воспитаны, чтоб проявить возмущение, но я по глазам понял, что Нэнси шокирована. Разве ты не видела, как она в тот момент на меня посмотрела?
– Нет, ничего подобного не заметила. Снова ты фантазируешь.
– Неужели?
Послышалось звяканье ключей в дверях дома.
– Д-да. Кроме того, я уже десять раз извинилась после отъезда. Чего ты еще от меня хочешь?
– Хочу, Сейл, чтоб подобного не повторялось. Не слишком большая просьба?
Ответа не слышно сквозь рокот опускавшейся гаражной двери. Джек вернулся к задней части дома, откуда виден почти весь первый этаж. Голоса доносились из открытого окна. Гас расхаживал по кухне.
– ...не пойму, зачем ты без конца так со мной поступаешь, Сейл. Я стараюсь быть добрым, сохранять спокойствие, а ты меня все время испытываешь, доводишь до предела.
Из коридора послышался уже явно взволнованный голос:
– Ну я же говорю тебе, Гас. Ты один так мои слова понял.
Джек увидел, как Гас надел на левую руку кухонную перчатку-прихватку, потом обернул правую полотенцем.
– Хорошо, Сейл. Можешь думать как тебе угодно, пожалуйста. Хотя, к сожалению, нынешний случай от этого не изменится.
Она вошла на кухню.
– Но, Гас...
Голос прервался при взгляде на его руки.
– Зачем ты это сделала, Сейл?
– Ох, не надо! Прошу тебя! Я не хотела!
Бросилась было бежать, он поймал ее, рванул к себе.
– Держи свой проклятый язык за зубами. Я изо всех сил стараюсь, потом ты являешься и с ума меня сводишь.
Рукой в перчатке Гас схватил ее за запястье, заломил руку за спину, сильно вывернул вверх. Она вскрикнула от боли.
– Пожалуйста, не надо!
Смотреть не хотелось, однако пришлось. Надо точно убедиться.
Гас толкнул жену к боковой стенке холодильника. Лицо ее было повернуто к Джеку, щека прижата к эмалированной стенке. Выражение страха, ужаса, отчаяния, прежде всего некой тупой покорности неизбежному, отчего у последнего все внутри перевернулось.
Гас принялся колотить обмотанным кулаком по спине, прямо под ребра, слева, справа, по почкам. Крепко зажмурившись, скалясь от боли, она охала при каждом ударе.
– Ненавижу тебя за то, что ты меня на это толкаешь, – прошипел он.
Ну конечно, ах ты, сукин сын.
Джек вцепился в подоконник, закрыл глаза, слыша стоны и охи Сейл, чувствуя ее боль. Его тоже били по почкам. Знакома смертельная пытка.
Должно скоро кончиться. Гас выпустит пар, и делу конец. В течение следующих нескольких дней Сейл будет чувствовать острую боль при каждом глубоком вдохе и кашле, мочиться ярко-красной кровью, но следов на теле не останется, благодаря перчатке и полотенцу.
Нет. Открыв глаза, Джек увидел, что колени у нее подгибаются, а бугая это не останавливает.
Одной рукой поддерживает обмякшее тело, другой продолжает методично лупить.
Он зарычал сквозь зубы. Хотел лишь получить подтверждение рассказу Шаффера, а уж потом заняться милым добряком Гасом вне дома. Возможно, на темной автомобильной стоянке, когда у заказчика будет несокрушимое алиби. На такую сцену не рассчитывал, хотя все время помнил о подобной возможности.
Понятно, в такой ситуации разумнее всего уйти. Впрочем, Джек хорошо себя знал – не получится.
