каждая улица, закрыто даже воздушное пространство над складом. Когда мы на конец замкнем капкан, оттуда даже комар не вылетит без нашего позволения. Вот так, Джек! Сегодня мы снова возьмем положение дел в свои руки!
Метеп VII пыхнул дымом и вновь поднес к носу сосуд.
— Хорошо.
На звонок один из охранников осторожно подошел к двери. Для подкрепления слишком рано. В глазок он увидел двоих стоявших за дверью людей среднего возраста и довольно убогого вида. Они топтались на месте, без конца оглядываясь.
— Мы знаем, мистер Стаффорд, что вы дома, и хотим получить свои деньги.
Охранник не понял, кто из них это сказал. Парочка постоянно вертелась, то и дело выскакивая из поля зрения.
— Уходите! Стаффорд арестован.
За дверью раздался смех.
— Это что-то
— Правда! С вами говорит имперский охранник.
Снова хохот.
— Не поверим, пока не увидим!
Стражник сердито распахнул дверь.
— Ну, теперь…
Он вдруг очутился на полу, чья-то фигура прыгнула в дверь, нацелив глушитель в голову второго охранника. Ни налетчик, ни охранник, ни оружие не издали ни единого звука, но солдатик закрыл глаза и присоединился к лежавшему на полу сослуживцу.
— Если желаешь отправиться с нами, пошли, — сказал налетчик женским голосом, сунув в кобуру оружие. — Мы здесь лишь для того, чтобы дать тебе возможность выбора. Если хочешь, тебе и твоей жене предлагается надежное убежище. Не хочешь — жди, когда они очнутся.
— Мы с вами пойдем, — без колебаний ответил Стаффорд.
— Вен! — воскликнула Салли.
Он оглянулся на нее:
— Все в порядке. С ними мы будем в полной безопасности. Я знаю, кто они такие.
Салли не ответила. Просто прильнула к мужу, лишившись физических сил и чувств, глядя, как незнакомцы закрывают дверь квартиры и аккуратно укладывают охранников на полу.
Летевший в пневматическом подъемнике Брунин придержался за перекладины рукой и ногой, высунул в коридор голову, быстро глянул вверх-вниз, снова отпрянул в желоб. Неизвестно, что происходит за дверью квартиры Стаффорда, а обязательно надо узнать. Позаботиться, чтоб пилот ничего не рассказывал — никогда, никому.
Приготовившись выскочить в коридор, он услышал, как тихо открылась дверь… в той самой стороне, где находится искомая квартира. Есть две возможности: отцепиться от перекладин, взлетев на следующий этаж, или выйти, встретившись с выходившими, кто б они ни были.
Он выбрал последнее. Если что, на его стороне внезапность и оружие наготове. Уткнувшись правой ногой в заднюю стенку желоба, Брунин оттолкнулся и вылетел в коридор.
Его чуть не стошнило при виде эскорта Стаффорда. Слишком хорошо знакомы голографические костюмы. Впрочем, уже поздно — надо действовать.
— Стоять на месте! — крикнул он, целясь из бластера в грудь пилоту. — Еще шаг, и ему конец!
Все четверо остановились — пилот, женщина, двое сопровождающих флинтеров.
— Брунин, что ты делаешь? — проговорил мужской голос, вроде бы слева. Голос Йозефа. — Сейчас сюда направляется в подкрепление рота имперской охраны. Не осложняй ситуацию, пропусти нас.
— Вас троих пропущу, — осторожно сказал Брунин, пристально следя за каждым движением флинтеров.
Позиция у него отличная — он стоит достаточно далеко, чтоб успеть выстрелить, прежде чем кто- нибудь его достанет, и слишком близко, чтобы промахнуться. Сцену надо разыграть очень точно. Времени хватит лишь на один выстрел, потом флинтеры его схватят. Ну и ладно, пристрелит пилота и сразу же бросит оружие. Есть шанс, что его оставят в живых и отведут к Ла Нагу, а тот, как обычно, ничего не сделает. По крайней мере, пилот будет мертв. Только ни в коем случае нельзя попасть во флинтера — после этого не угадаешь, что другой с тобой сделает.
— То есть как это «троих»? — переспросила Канья.
— Пилот должен умереть.
— На этот счет можешь не беспокоиться, — сказал Йозеф. — Он решил остаться с нами. Мы ведем его к Ла Нагу.
— Плевал я на его решения и на то, куда вы его ведете. Вдруг он передумает и опять уйдет… или Метеп публично предложит ему огромную награду за возвращение. — Брунин покачал головой. — Нет… нельзя рисковать. Он может погубить все дело. Вы же знаете.
Он слишком поздно понял, что происходит. Во время его речей флинтеры придвигались ближе и ближе к Стаффордам. Потом оба одним быстрым шагом сомкнулись перед ними, полностью загородив намеченную мишень.
— Не смейте! Отойдите!
— Лучше отдай оружие, Брунин, — посоветовала Канья.
Флинтеры вместе начали приближаться к нему шаг за шагом.
— Стреляю! — крикнул он, страстно желая отступить, но чувствуя, что словно прирос к полу. — Уложу вас обоих, а потом его!
— Ты можешь убить только одного из нас, — предупредил Йозеф. — И это будет твоим последним поступком. Последним в жизни.
Бластер вдруг вылетел из руки. Брунин увидел его у Каньи, даже не поняв, как это произошло.
— Скорее теперь, — бросил Йозеф Стаффордам, увлекая их к подъемнику. — Подкрепление прибудет с минуты на минуту.
На ходу Канья сунула Вену бластер Брунина.
— Держи за поясом и позабудь о нем, пока мы не скажем.
— А я? — спросил Брунин, больше всего в жизни страшась ответа.
Канья с Йозефом только глянули на него равнодушно, бесстрастно под голографическими масками и вместе с пилотом и его женой нырнули в подъемник. Он поспешил следом. Если сейчас явятся имперские охранники, совсем ни к чему, чтоб его тут застали, попросив объяснить, почему пуста квартира пилота. Брунин несся по желобу прямо за ними и, выскочив на улицу, очутился лицом к лицу с ротой охраны, высаживавшейся из грузового флитера. Командир мгновенно узнал Стаффорда, портрет которого после первого исчезновения у каждого охранника, естественно, запечатлелся в памяти.
— Что тут происходит? — заорал командир, вскинув бластерное ружье. — Где остальные? Кто это?
Канья с Йозефом направились к ним. Голос Йозефа прозвучал тихо, но слышно:
— Успокойтесь, стойте на месте, предоставьте нам дело. Их всего шестеро.
— Я вас спрашиваю! — повторил командир, обращаясь к любому, кто слышал. — Где два имперских охранника, которые должны стеречь арестованного?
— Уверяю вас, мы не понимаем, о чем идет речь, — пожал плечами Йозеф. — Мы сами по себе.
Командир роты в него прицелился, остальные пять членов команды выстраивались у него за спиной.
— Предъявите документы. Лучше настоящие, иначе мы все вместе поднимемся и заглянем в квартиру.
На Брунина нахлынула паника, перекрыла доступ воздуха, удушила. Вот так вот — сейчас их либо прикончат, либо бросят к Метепу в тюрьму. Одно нисколько не лучше другого. Надо что-то делать. Он увидел, что Стаффорд стоит чуть впереди и левее его, осторожно прикрыв грудь руками. Жена цеплялась за
