— Кейт! Отойди!..
Этот взрыв стал лишь бледной тенью предыдущего — небольшой выброс пламени, звук слабее в десять раз. Джека лишь шатнуло. Но пламя поглотило Кейт и отшвырнуло ее. Она ударилась о стену соседнего дома и рухнула на землю, как сломанная кукла.
Зеваки с воплями рассыпались по сторонам, а Джек кинулся к неподвижному телу, распростертому на песке. Он со стоном повторял снова и снова лишь одно слово, единственное слово, которое мог выдавить его потрясенный ужасом мозг:
— Нет-нет-нет-нет-нет-нет…
Когда он добрался до Кейт, то увидел, что ее волосы опалены, на блузке — прожженные дыры, но в общем одежда от огня не пострадала. Он уже был готов вознести благодарственную молитву, как увидел кровь… и зазубренный кусок металла, вонзившийся в область солнечного сплетения.
Джек опустился на колени рядом с сестрой — не только для того, чтобы быть ближе к ней, но и потому, что ноги не держали его. Он инстинктивно потянулся к окровавленному куску металла, чтобы извлечь его, но остановился и помедлил, не зная, что делать, и боясь, что только ухудшит состояние Кейт. Наконец он обеими руками сжал ее ладонь.
— Кейт! Кейт! Ты в порядке?
Идиотский вопрос — она явно не была в порядке. У нее затрепетали веки. Она открыла глаза.
— Джек? — еле слышно шепнула она. — Джек, что?..
— Баллон с газом… — Слова замерли у него на губах.
Он видел, как она скользнула взглядом по телу, остановив его на торчащем из груди осколке металла.
— О господи.
Эта ситуация, когда он мог лишь стоять на коленях и беспомощно смотреть на нее, убивала его. Он должен что-то делать.
— Вытащить это? — Она же доктор, подумал он. Она должна знать, что делать.
— Лучше не трогай.
— О'кей, ладно, — сказал он ей. — Пусть остается. Помощь уже в пути. Слышишь сирены? Все будет отлично.
Теперь она смотрела на него.
— Я… не… думаю. — Сжав пальцы, она вцепилась ему в руку. — Джек, темнота… она подступает, и я боюсь.
— С тобой все будет…
— Не за себя. За тебя, за Кевина и Лиззи… за всех. Она подступает, Джек. Вирус все еще в моем мозгу… и поэтому я все вижу. Тьма ждет, но она скоро наступит… и поглотит всех.
— Кейт, побереги силы.
— Нет, слушай. Лишь горсточка людей способна преградить ей путь… и ты один из них.
Она заставила его вспомнить ту русскую женщину.
— Кейт…
— Пожалуйста, позаботься о Кевине и о Лиззи. Обещай мне, что ты спасешь их от…
— Обещаю. А теперь помолчи.
Подняв взгляд, он увидел, как на них таращится полдюжины зевак, и испытал желание пристрелить их всех.
— Чего вы глазеете? — заорал он. — Убирайтесь отсюда! Вы что, не видите — она ранена! Нужна помощь!
Он снова посмотрел на Кейт, и у него остановилось сердце, когда он увидел ее закрытые глаза. Но она еще дышала.
— Кейт?
Она не открыла глаз, губы ее не шевельнулись.
— Джек. — Она говорила так тихо, что он еле расслышал ее.
Он чувствовал, что она уплывает, ускользает.
— Кейт, не уходи. Прошу тебя, не уходи… Внезапно повсюду засверкали красные огни — две полицейские машины, «скорая помощь», и какой-то голос закричал:
— Сюда! Сюда! Здесь тяжело ранена женщина! Джек наклонился к сестре, коснувшись губами ее уха:
— Вот и помощь прибыла. Слушай меня, Кейт: я люблю тебя и не хочу тебя терять. Продержись еще немного… ты справишься.
Вот и реанимационная команда — двое мужчин и две женщины в специальных комбинезонах и латексных перчатках; Джек увидел, как изменилось выражение их лиц, когда они склонились над Кейт: от озабоченного до мрачного. Он позволил отодвинуть себя в сторону, когда три человека умело положили ее на носилки, пока четвертый говорил по телефону с врачом из местного реанимационного отделения, объясняя ситуацию и советуя заблаговременно вызвать хирурга.
Джек держался вплотную к ним, когда они внесли носилки — именно внесли, а не вкатили — в стоящую рядом машину «Скорой помощи», и, увидев, как их закрепили у задней стенки, полез вслед за ними.
— Я поеду вместе с ней, — сказал он одному из медиков. В нем была сумасшедшая уверенность, что если он будет рядом, держа Кейт за руку, то одной лишь силой воли сможет удержать ее среди живых.
— Простите, сэр. Это против правил.
У Джека чесались руки вытащить для убедительности «глок»; вместо этого он схватил мужчину за руку:
— Может, вы не расслышали: я еду вместе с ней.
— Если бы даже вам разрешили, там нет места, и если ей понадобится помощь, вы будете только мешать.
Джек отступил. Меньше всего он хотел мешать. Посмотрев из-за плеча медика, он увидел, что в вены на обеих руках Кейт уже введены иглы для инъекций и ей прослушивают сердце.
Как только дверца машины захлопнулась, справа от Джека появился коп.
— Вы знаете эту женщину? — спросил он. Джек кивнул, не отрывая глаз
— Я хотел бы задать вам несколько вопросов, — сказал коп. На плече у него был красный щиток: «Полиция Довера».
Джек торопливо двинулся вслед за «скорой помощью».
— Мне нужно в больницу.
Чья-то рука схватила его за плечо и развернула на четверть оборота.
— Сэр, — сказал коп. — Предварительно вы дадите мне несколько ответов…
Он замолчал и сделал шаг назад. Джек был готов убить его, и, может, коп увидел в его взгляде это желание. Джек заставил себя набрать в грудь воздуха и протянул открытую ладонь: мир.
— Я спешу в больницу. Если вам нужны ответы, там и найдете меня.
Повернувшись, он побежал сквозь ночь, озаряемую красными сполохами, спеша выбраться на дорогу, где стояла его машина. Полицейский не стал его преследовать. Может, у него были более важные дела — например, отгонять зевак, чтобы они не мешали пожарной команде, или вместе с другими копами растягивать желтые ленточки полицейских барьеров.
Джек перешел на бег и был, наверно, не далее чем в десяти футах от машины «Скорой помощи», когда она выбралась на шоссе и включила сирену. Через боковое стекло он видел, как лихорадочно работают врачи, один из которых, склонившись к Кейт, начал ритмично нажимать ей на грудную клетку…
— Нет! — закричал он. — НЕТ!
У него лихорадочно колотилось сердце, когда он сорвал свою машину с места и погнал вслед за хвостовыми огоньками «скорой помощи». Выбравшись на шоссе, Джек пересек мост, что вел на материковую часть, и вписался в оживленное движение на трассе, стараясь не отставать от «скорой помощи», которой все остальные машины уступали дорогу.
— Гони! Гони! — кричал он, когда их тандем покрывал милю за милей.
Да где же эта чертова больница? Почему она так далеко?
