— От мистера и миссис Джерниган. Ты их якобы терроризировал в их собственном доме.
— Когда они попросили меня уйти, я сразу же ушел.
— Она жаловалась, что твой человек допрашивал ее сына.
— Не допрашивал, а мирно беседовал. — Лорен откашлялся. — Билл, мы расследуем убийство. Мы расспрашиваем людей, что в этом такого?
— Я всего лишь предупреждаю тебя. Я объяснил миссис Джерниган, что не имею права препятствовать законным расспросам полиции, а если она все-таки хочет выразить свои претензии, то пусть обращается к твоему начальству.
Что, если она и в самом деле пожалуется, подумал Лорен. Да еще одновременно с Боннивелом и Аксельродом.
— Спасибо, ты правильно ей растолковал, — отозвался Лорен.
— Я всегда так действую относительно всяких домашних склок. — Теперь, кажется, голос Пашиенса звучал искренне.
— Я хотел бы кое-что выяснить у тебя.
В коридоре послышались шаги, вернулся Элой.
— Спрашивай, — любезно разрешил Пашиенс.
— Можно узнать у твоей охраны, кто и когда пересекал проходную Лаборатории в пятницу и субботу? Это обеспечило бы алиби множеству людей.
— Пожалуйста. Не могу отдать тебе журналы с записями, но позволить копировать — сколько угодно. Хочешь, я сам сделаю копии и пришлю их тебе.
Лорен тут же вспомнил о вырванном листе в своем кармане. Не исключено, что и в журнале охраны ЛВТ тоже чего-нибудь не хватает.
— Неплохо бы самому взглянуть на журналы. — «Если там вырваны страницы, я замечу», — подумал Лорен.
— Пожалуйста. Когда придешь?
— Сегодня днем, если не возражаешь.
— Назови время.
— В три часа пойдет?
— Хорошо. Я предупрежу охрану.
— И еще один вопрос.
— Давай. — Пашиенс, похоже, начинал нервничать.
— Какое оружие у твоих людей?
— Ты кого-нибудь из них подозреваешь? — моментально среагировал тот.
— Я всего лишь беспокоюсь об алиби.
— Ну ладно, слушай. Наше табельное оружие — «танфольо ТЗ-М», это итальянская копия чешского пистолета 43-75. Считается, — добавил Пашиенс с гордостью, — одним из лучших в мире.
— А калибр?
— Девять миллиметров.
— Прекрасно. Такие пистолеты у всех охранников?
— Не знаю, может быть, есть и другое, собственное, оружие, но на работе они обязаны иметь только «танфольо». У нас одинаковые патроны для пистолетов и автоматов. У наших «узи» в джипах такой же калибр.
— В ваших джипах есть «узи»?
— Да, стандартные. Их девятимиллиметровые патроны подходят и для пистолетов.
— А я и не знал, Билл.
— Это и не положено знать никому.
— Зачем оставлять их в джипах? Какой-нибудь мальчишка однажды воспользуется моментом...
— Он не сможет достать автоматы.
— Ты уверен? — Лорен вообразил, как Эй-Джей Данлоп перед зданием средней школы в своей рваной черной футболке — светлые прямые волосы торчат из-под сбитой на затылок шляпы — передергивает затвор автомата и целится в окно.
— Не стану вдаваться в подробности, но у нас надежная охранная система.
— Не очень-то убедительно.
— Я покажу тебе, когда приедешь.
Лорен попрощался и повесил трубку.
— Ну, как прошла беседа? — поинтересовался он у Элоя.
— Ну и баба, шеф! — Элой показал взмокший воротник рубашки. — Она мучила меня, сотни раз задавая один и тот же вопрос разными способами, прямо как на допросе. Ей надо работать у нас, а не у прокурора.
— Да уж, она такая.
— Мне придется давать показания под присягой?
— Возможно, а что?
— Да так, — с тревогой сказал Элой.
Зазвонил телефон, Элой снял трубку. Лорен встал, размышляя о блудных детях. Они бродят по свету в поношенных кроссовках и выцветших джинсах «Левис», бездомные, без документов, чтобы однажды стать чьей-то добычей и пропасть без вести. Как Некто Убитый.
Лорен направился к себе. Он должен найти убийцу. Ради всех несчастных родителей, потерявших своих Джонов и Жанн, с трепетом вопрошающих о найденных где-либо трупах. Они звонят в любой захолустный городок, замирая от страха, что обнаруженный там неизвестный и есть их ребенок, убитый кем-то в чужом автомобиле...
Глава 10
Маглев состоял из трех серебристых вагонов. Даже нависшие тучи не могли затмить его блеск. Хвостовые вагоны обтекаемой формы напоминали Лорену пулю, поразившую Убитого. Места соединений среднего вагона с крайними окружены гофрированным пластиком.
Эмблема ЛВТ — серая надпись на красном фоне — красовалась на каждом вагоне с двух сторон. Похожим образом в древние времена на носу кораблей изображались глаза.
Поезд жужжал, нетерпеливо ожидая отправления. Лорен снял солнцезащитные очки и по старой деревянной платформе добрался до вагона. Он опустился на широкое оранжевое сиденье удобной формы, откинулся на пластмассовую спинку. Кресло вращалось вокруг своей оси — пассажир всегда мог располагаться по ходу движения. Лорен осмотрелся — кругом никого. Совершенно безлюдный поезд, он даже управлялся компьютером.
Лорен посмотрел в окно на старую станцию — типичное для Юго-Запада Штатов двухэтажное глинобитное здание коричневого цвета. Наверху изящный фронтон с логограммой города Санта-Фе. Здание все еще использовалось администрацией, хотя поезда давно уже не заходили в Аточу, направляясь сразу в медные рудники, а оттуда в Эль-Пасо. Сейчас шахта закрыта, и поезда скоро исчезнут вместе с рельсами. Станцию оставят на растерзание ветрам, как это уже не раз случалось на Юго-Западе. И шпалы растащат: в хозяйстве все пригодится.
Или, может быть, ЛВТ возьмет здание в аренду, размышлял Лорен, хотя бы для того, чтобы оно не наводнилось крысами и полностью не разрушилось. Заменят бело-голубую логограмму с Санта-Фе на свою серо-красную эмблему, символ девятнадцатого века поменяют на символ двадцать первого. Солнце спряталось за тучу, пейзаж за окном слегка померк. Женский голос объявил:
— Осторожно, двери закрываются.
Двери с шипением закрылись, и тот же голос повторил фразу по-испански. Затем дважды поблагодарил:
— Спасибо, мучас грациас.
Эта карикатурная вежливость, словно в мультфильмах Уолта Диснея, не имела ничего общего с жизнью обычных людей. Впрочем, голос казался естественным, а не синтезированным, тем не менее Лорен чувствовал себя не очень уютно.
— Пожалуйста, займите свои места. Пожалуйста, оставайтесь на местах в течение всего пути, —
